Чиста английское убийство

— "это всё, конечно, очень бла-ародно", но по второму-то разу Господь может и не дунуть!.. Ровно так и думают испанцы, обстоятельно снаряжающие сейчас Вторую Армаду: для их грандиозной Империи потеря предыдущей — это не то, что несмертельная рана, а, скорее, просто очень болезненный щелчок по носу. ...Через три года, в 1596-м, неукротимый лорд-адмирал Чарльз Говард ворвется со своей эскадрой в Кадисскую гавань — главные морские ворота Великой Океанской Державы — и на глазах у оцепеневших от такой не укладывающейся в голову наглости кабальерос сожжет прямо у причалов всю ту Вторую Армаду (подарив потомкам историческую фразу: "Джентльмены! Мы в ситуации, недостойной артиллериста: тут как ни стреляй, промахнуться невозможно!.."); вот после ЭТОГО в войне действительно наступит перелом — но сейчас-то англичанам откуда об этом знать?

Как быть дальше — мнения решительно разделились: при дворе оформились "Партия сухопутной войны" во главе с новым фаворитом королевы графом Эссексом и "Партия морской войны", один из лидеров которой — фаворит прежний, адмирал Уолтер Рэли. "Сухопутные" мечтают по полной программе ввязаться в Большую Войну на Континенте, жаждуя интервенций и экспедиционных корпусов, с развевающимися знаменами и барабанным боем; Эссексу к тому не терпится проявить свои личные полководческие таланты (а это "ужас-ужас-ужас"). "Морские" их урезонивают: опыт-то уже имеется (со времен "ограниченного контингента" графа Лестера в Нидерландах), и никакого оптимизма он не внушает; у испанцев — лучшая сухопутная армия мира, качественно лучшая, бить ее иногда получается, но лишь при ощутимом численном перевесе, а на это у Острова ресурсов нет и не предвидится. Так что куда разумнее оставить сухопутную войну своим протестантским союзникам на Континенте, всячески помогая им деньгами и оружием, а самим, тем часом, продолжить методичное разорение испанской морской торговли, приближая экономический крах этого "Колосса на глиняных ногах"[27].

За "Сухопутных", помимо молодых амбициозных военных, выступает старая земельная аристократия, за "Морских" — Адмиралтейство и служилое дворянство из госаппарата Бёрли; разделились и спецслужбы: эссексовская "МИ-5", естественно, за "Сухопутных", а сесиловская "МИ-6" — за "Морских". Отношения между партиями скверные, а между их лидерами — новым фаворитом и старым — остались одни лишь "разногласия по земельному вопросу: кто кого закопает".

Внутри страны обстановка тоже нервная. Заметная доля населения продолжает исповедовать католицизм, что порождает весьма неприятную проблему "двойной лояльности": с мирянами-то еще так-сяк, но священников теперь рассматривают как лиц, состоящих в прямом подчинении у чужеземного государя — "епископа Римского" (Папу на Острове нынче величают так), приказавшего убить нашу Государыню; от папистов требуют унизительной ("и антиконституционной", как справедливо добавили бы нынче) "клятвы на верность Короне" — от чего те (естественно...) всячески отлынивают. И удивляться следует не тому, что вокруг всё громче звучат призывы: "Только массовые расстрелы спасут Отечество!", а тому, что звучат они куда тише, чем могли бы. Главная заслуга в том утишении принадлежит самой королеве: "Ее Толерантное Величество" непоколебимо стоит на том, что с одной стороны (моральной) карать людей за убеждения, а не за конкретные составы преступления — недопустимо вообще, а с другой (прагматической) — что безадресные репрессии по конфессиональному признаку автоматически превращают всех остальных членов такой конфессии из скрытых недоброжелателей в открытых врагов, и затевать такого рода игры со спичками в пороховом погребе воюющей страны может либо идиот, либо изменник.

Тем не менее, "Партия массовых расстрелов" (возглавляемая архиепископом Кентерберийским Джоном Витгифтом и лордом-хранителем печати Джоном Пакерингом) могущественна и пользуется широкой общественной поддержкой, так что королеве всё же приходится время от времени скармливать ей какого-нибудь особо горластого и скандального проповедника — "Политика есть искусство возможного", увы. Основные жертвы тут, кстати, — не католики, а крайние протестанты, пуритане; эти как раз сами жгли бы всех остальных пачками — дай им только волю... Да, там еще есть и иезуиты — но это уж, джентльмены, вообще никакие не священнослужители, а просто шпионы-и-диверсанты, с такими в военное время разговор короткий!