Чиста пацанская сказка

Видимо, голос сделал знак, и Гырболайф тут же заткнулся, виновато сопя. Судя по рычащему произношению, Гырболайф был гоблином. Или очень здоровым орком. Но не троллем - им голосовой аппарат не позволяет так легко говорить на эльфише.

– Уточнить дозвольте, этого так и кидать, или развязывать?

Голос задумался и пришел к выводу:

– Пусть развяжут, мне он тут воняющий не нужен.

Марата качнуло, и понесло. Надежды на тупость конвоя не оправдались - в яму его помещали технично: сунули мордой вперед, придерживая за ноги.

– Руки подыми.

Сильная, наждачно-шершавая лапа быстро справилась с узлом, ее обладатель скомандовал напарнику развязывать ноги, а Марату поберечь башку. Едва путы на ногах были сдернуты, как держать перестали - и Марат вниз головой взошел на свою первую Орксийскую хату.

Плюхнувшись в довольно глубокую яму, Марат, собиравшийся какое-то время отдохнуть, дать рукам восстановиться, тут же вскочил - от пола густо несло. Сорвав с глаз повязку, принялся яростно счищать кое-где приставшую к новому казакину опоганенную землю. Приведя себя в сравнительный порядок, осмотрелся. Яма. Грамотная, не хуже, чем на фильтряках. Стенки подтесаны, не вылезешь, будь ты хоть троллем. Нашел сральник, и, обновив находку, продолжил осмотр. Нычеров в стенках ямы не было - видать, никто в этой яме надолго не задерживался. Та-ак, где сидушки, ага, вот. Мальца осыпались, ерунда, подновим. Никого рядом? Вроде нет. Подняв казака подошвой вверх, Марат зацепил ногтями одну из накладок на каблуке, и вытянул широкую гибкую швайку чуть короче ладони. Выбрав самую дальнюю от сральника сидушку, Марат подновил ее и присел на слой свежей земли.

Пришли за ним вечером - вернее, ночью; Марат уже расслабился и собрался на дальняк да вздремнуть, как наверху, за краем откоса, выросли две давешние гоблинские хари:

– Э, повязку одень.

– Э,…. задень. - безразлично срифмовал Марат.

Наверху задумались.

– А вот я щас тебе гриба чесучего кину.

– И к шефу меня в грибе поведешь, да? Хромай, дубачина.

Снова тайм-аут.

– Спустимся - пожалеешь.

– Что пожалею? Что бескрайних вкинули? Не, не пожалею, устал без ласки. Состригай капусту, и заваливай. Солидолу прихвати.

– ….! Сейчас охрану вызову, и…. побежишь!!!

Сторговались на том, что до дома пойдет без повязки, а в доме не будет кочевряжиться и спокойно даст ее надеть. Он ни на что не надеялся, и куражился чисто из принципа - раз уж спокойно сожрали, так хрен спокойно переварите.

– Что так долго?! Гырбалайф, в чем дело?

Марата втолкнули в комнату, проведя сперва по чисто хозяйственному уровню подвала: кислая капуста, затхлость, дрова многолетней сушки, бочечная плесень; а затем спустились и до нужного уровня: солдатская кожаная амуниция на входе, факельная смола, и, за скрипучей дверью, в нос Марата ударил крепкий запах тюрьмы - тоска, страх, ненависть, тухлый бздех от кислой капусты, моча, сырость, сгнивший арестантский пот. Ага, еще солома и мыши.

Марат часто пытался представить себе свою смерть, причем некоторые из представленных картинок заставляли его сердце сжиматься по-особому, со значением; и теперь, идя своими ногами в последний раз, он даже чувствовал себя обманутым…Интересно, а че мне не страшно-то? - легкомысленно думал Марат, раздраженно отдергиваясь от тыкающих порой в ребра мечей конвоя. - Даже наоборот, типа весело даже. Или это так истерика у меня проявляется? И я через полчаса буду плакать в голос и лизать сапоги палача? Тьфу, блин, какая патетика поперла: "сапоги палача", "лизать"… Да и хрен с ым. Доведут, что сапоги эти лизать начну, так доведут; судьба такой, значит. Дром Баро. Че это я вспомнил? Ладно. А пока не довели - буду им сукам дерзить до последнего. Хоть нервы попорчу…

В комнате двое, один - давешний голос, раф Голос будешь; чернила, нехороший желудочный запашок, колоньская вода - модный типа, да? Так, кто там еще; у, да ты, по ходу, коллега, товарищ второй - вообще не пахнет, сидит тихо, аджну-баха от него почти вампирская, едва заметишь.

…Оп-па! Аджну-баха? Эт че я, по-колдунски "смотреть", что ль, научился?.. - ошарашенно подумал Марат. -…Это че, типа, может и поживем еще?! А раньше-то че, а?! Че б не тогда, когда меня колдун какой-то сраный с дерева ронял?..

– - Э, маленькая, ты полегче там! - прикрикнул Марат на вязавшего его к стулу Гырбалайфа, едва удержавшись, чтоб не схватить своей новой рукой его белесую жизненную силу, ощущавшуюся в полуметре за спиной.

…А ну втяни пальцы, колдун новорожденный! Ишь, только почуял, и сразу за теплое! Шифруйся, пока дают…

– А повязку-то, эй! Забыл, мал-л-ланец? Сымай давай, а то не "спрошу тебя как"!

– Гырбалайф, повязку оставь и свободен.

…раффи Голос подал голос… - неуклюже скаламбурил про себя Марат и приготовился слушать:

– Пугайте.

– И не подумаю. Это вам следует проявить инициативу, дорогой Марат. Мне, сами понимаете, достаточно просто-напросто забыть вас здесь - и неосмотрительно оставленная вами в Ковчеге капелька вскоре вас призовет. Никогда не случалось бывать там, где умирают мертвые?