ЧИСТАЯ БРЕДЯТИНА

Я, естественно, хотел бы выглядеть как можно интереснее, поэтому несколько событий в этой книге также были придуманы. Мои футбольные достижения в старших классах средней школы в том виде, в котором приведены здесь, — не совсем мои, а, скорее, комбинация случайных чисел, превышающих сто, разделенных такими словами, как «гол» и «на». Восхищенные комментарии болельщиков–поклонников с трибун по ходу сфабрикованного таким образом матча являются пастишем из комплиментов, высказывавшихся Папе Клименту VIII Галилеем в 1605 году. Описания моей сексуальной доблести — размеры, снятые со статуи Давида работы Микеланджело и умноженные на 1,25.

Иные литературно обработанные воспоминания, приводимые здесь не для того, чтобы одурачить читателя, а исключительно для того, чтобы проиллюстрировать различные аспекты моего характера, включают в себя мое собственноручное асфальтирование двухмильного отрезка бульвара Сансет, мой отказ от Нобелевской премии за мои разработки в области генной терапии и мое оплодотворение бесплодных домохозяек с молчаливого согласия их благодарных супругов.

Несмотря на то, что я уверен в наличии у меня детей, отыскать их я не смог — как не смог отыскать и каких–либо свидетельств их существования вообще. Возможно, это результат психической игры, разыгрываемой со мною кем–либо, но я отчетливо помню, как был отцом невесты. К этому вопросу я обращусь в последующих томах.

Ради пущей драматизации действия определенные дискретные события были сжаты в одно; в особенности это касается области остроумных реплик и удачных ответов. Зачастую — на самом деле, всегда — представляется, что моя ответная реплика произносится непосредственно в момент оскорбления. В некоторых случаях, однако, прежде, чем я открывал рот для ответа, могло пройти до трех лет, причем ответ этот являлся не моим собственным плодом остроумия, а продукцией команды высокооплачиваемых писателей–юмористов.

В целях поддержания повествовательного потока я также преувеличил свое участие в определенных видах благотворительной деятельности. Это призвано показать мою глубокую озабоченность нуждами тех, кому повезло меньше, нежели мне, хотя озабоченность эта никогда не переводилась ни в какие иные действия. Тем не менее, я оказывал помощь лицам, выпадающим из поля зрения крупных благотворительных организаций, предлагая им советы, такие как: «Найди себе работу» и «Все ваши болезни — у вас в голове».

Интересно также отметить, что восемь лет, проведенные мною в Йеле, не попали в официальные документы этого учебного заведения, или, что еще хуже, таинственным образом были стерты из них чьей–то зловещей рукой. Документы эти неким образом оказались в Начальном колледже Санта–Аны, Калифорния, с заниженным средним баллом успеваемости. К тому же я с тревогой обнаружил, что выпускную фотографию моего класса кто–то редактировал, в результате чего я на ней стал походить на обсоса, который теоретически мог бы потерять девственность только в прискорбном возрасте 22 года.

Я получил бесплатный доступ к записям моего психиатра — или, по крайней мере, к записям, которые он оставил на своем рабочем столе перед тем, как извиниться и на минутку «выскочить за кофеином». Записи эти демонстрировали интересное и глубокое понимание меня объективной и незаинтересованной стороной, которой я плачу деньги. Цитирую некоторые из них:

…приснился сон настолько тупой, что мог бы произойти на самом деле.

Купить крем–ополаскиватель.

[разнообразные каракули]

Мне следует выразить благодарность нескольким людям, внесшим свой вклад в написание данной автобиографии. Хотелось бы поблагодарить моего редактора, чей комментарий «Я это прочел» смыл остатки сомнений с моей души и придал мне мотивацию писать дальше. Я благодарю свою бывшую жену Делорес, чей мудрый совет — «Лучше, если там не будет ни одного негативного слова обо мне, или весь мир узнает, как ты двигался кокаином с Либерачи» — подсказал мне необходимость переоценки всей нашей совместной жизни, заставившей меня признать, что годы, проведенные с нею вместе, были сущей идиллией. И, наконец, я хочу выразить свою признательность греческому поэту Гомеру, поскольку без его «Илиады» я бы просто не знал, какими словами передать некоторые из своих подвигов в ходе операции «Буря в пустыне».

СЛОВО ОТ ИМЕНИ СЛОВ

Во–первых, позвольте сказать, насколько мне нравится быть одним из слов в этой книге, и как признательно я за предоставленную мне возможность выступить от имени всей нашей группы. Часто мы бываем так заняты тем, что говорим за других, что нам никогда не удается высказаться самим или обратиться непосредственно к тебе, читателю. Наверное, это избыточно — обращаться к тебе, читатель, словами «ты, читатель», но писать мы не привыкли, да и, на мой слух, такое обращение звучит гораздо лучше, чем «вы, два огромных кулака, что держат меня», или «ты, огромная и тяжелая масса протоплазмы».