Чистая душа

Наутро она должна была пойти к своим избирателям. Производили сбор теплой одежды для Красной Армии.

К этому делу Сания приготовилась еще с вечера. Надо показать пример, — поэтому первым делом она стала пересматривать запасы одежды в своей квартире. Был у Камиля дубленый полушубок, который он надевал, выезжая в командировки, — отложила его. Вынула почти не ношенные валенки. Этого показалось мало. Добавила еще варежки и пару теплых носков.

Теперь, кажется, немало. Но Сания все еще сомневалась.

Она подошла к сундуку, где хранились очень редко надевавшиеся или вовсе не надеванные наряды. Многие из них были дороги как память о прошедших днях. Хранились тут и рубашонки Хасана, из которых он вырос. А вот ее платье из льняного полотна с короткими рукавами. Изношенное, но чисто выстиранное и выутюженное, Сания хранит его в память о своем девичестве, о своих студенческих годах. Когда она собиралась с мужем пойти куда-нибудь и ей попадало на глаза это платье, Сания, смеясь, показывала его Камилю: «Вот этим платьем я завлекла тебя». На что Камиль отвечал шуткой: «Ну, глаз джигита и сквозь платье видит».

Попалась еще вышитая мужская рубашка-косоворотка, купленная в Ленинграде.

Москва! Ленинград! Сания представила себе теперешнее положение этих городов и вздохнула. Стараясь уйти от тяжелых мыслей, развернула шарф, длинный и широкий, с белыми каемками по концам, из чистого козьего пуха; синевато-серый шарф этот был самым заветным из всех вещей, лежавших в сундуке. Этот шарф был подарен отцу Сании, когда он был женихом. Сания знает, что учитель Самат лишь в день женитьбы повязал им шею, а потом велел спрятать в сундук. «Носить этот шарф часто нельзя, — сказал он, — в нем тепло сердца дедов и отцов. Эту вещь надо хранить и передавать из поколения в поколение». Мать Сании отдала шарф ей в приданое. А Сания, вышив на одном из концов белую ромашку, подарила его Камилю, который предложил снова спрятать его в сундуке сувениров.

Сания прижала его к груди.

«Не будет ли неуважением к памяти отцов и дедов, если я пошлю его на фронт? Нет, когда решается судьба родины, когда под угрозой сама память о дедах и отцах, так и следует поступать».

И как бы желая вложить в этот заветный шарф тепло своего сердца, она снова прижала его к груди. Она думала о Камиле: может быть, именно его будет согревать этот подарок?..

«Пусть он донесет до фронта тепло наших сердец, мысленно проговорила она. — Пусть даст силу воину, чтобы его сердце не знало страха…»

И, бережно свернув шарф, Сания положила его вместе с другими теплыми вещами, приготовленными для отправки на фронт.

На другой день всюду, где ей пришлось выступать, она чувствовала теплый отклик. Ее слушали внимательно, подходили с расспросами. Казалось, что каждый старался сдать такие вещи, которые донесли бы до фронта тепло его сердца. Всюду, куда заходила, Сания чувствовала горячее единодушие. Настроение поднималось, — несколько дней подряд Сания работала с огромным увлечением и была довольна собой.

Но это состояние длилось недолго. Однажды, когда Сания выходила из дому, ей снова встретился Памятливый Фахруш. Как после тяжелой болезни, он шел, тяжело ступая, и из-под нависших бровей мрачно оглядывал дом.

Непонятно-беспокойные чувства возникали в душе Сании всегда после встреч с этим человеком. Казалось, что она упускает что-то важное в своей работе.

С таким настроением она шла и на сегодняшнее торжественное собрание. А после доклада Башкирцева у нее даже усилилось чувство недовольства собой и своей работой.

«Нет, я все еще работаю не так, как того требует суровое время, — думала она. — Надо бы делать больше, энергичнее… Почему у меня не получается? Чего мне не хватает?..»

Когда торжественное собрание закончилось и народ собрался уходить, кто-то из работников горкома партии выкрикнул на весь зал:

— Членам партии остаться на несколько мигнут!

Многие остались на местах, другие пошли к выходу — среди них и Сания.

Она пробиралась в темноте городских улиц, а холодный ветер со снегом бил ей в лицо. Она думала о тех, кто остался в зале. О чем они там говорят? Что решают?..

«Вот, Сания, — думала она, с укоризной обращаясь к себе, — твое дело кончилось, ты можешь идти спать. А они там остались… Да, эти люди до конца отдали себя святому для народа делу…»

Придя домой, Сания разыскала на полочке Программу и Устав партии и принялась за их изучение»

3

Она проснулась поздно, когда в доме все уже встали.

Засучив рукава, Ольга Дмитриевна хлопочет у печи. От жарких углей ее щеки разрумянились, она словно помолодела. Хасан играет с сестренкой — та весело смеется в своей кроватке.

На столе кипит самовар.

Не хочется вставать, приятно полюбоваться на эту мирную картину.

— Проснулись? — ласковым голосом спросила Ольга Дмитриевна. — Пора вставать. Вот и оладьи готовы. Я проснулась, а вы так сладко спите, пожалела будить.

— Спасибо, Ольга Дмитриевна. Сегодня я действительно хорошо отоспалась.

Поднявшись с постели, Сания подошла к дочери.