Чистая работа

— В свинарнике продолжается поиск возможных останков. О преступлении много писала пресса, но пока у нас нет информации о местонахождении Сикерта, двоих детей Гейл и Рашида Барри. — Ленгтон показал на вторую фотографию Мерфи. — Это пусть будет дело номер четыре. Артура Мерфи убивают в тюрьме Паркхерст. Его сокамерник — молодой человек, вероятно сомалиец, документов не имеет. Никто не знает, откуда он приехал и настоящее ли у него имя, но зовут его Эймон Красиник. Отсюда мы возвращаемся непосредственно к первому делу, моему последнему расследованию убийства: фамилия убийцы та же — Красиник. Мы не знаем, имеют ли они отношение друг к другу, или же оба воспользовались вымышленной фамилией, но совпадение тут налицо. — Ленгтон отпил воды. — Мы с Тревис провели беседу с заключенными, убившими Артура Мерфи. Первый, этот Кортни, отказался объяснять, за что приговорили Мерфи. Второй, Эймон Красиник, находится в ступоре и не может говорить.

Ленгтон пододвинул стул, сел перед своим столом, потер колено, спросил кофе. Со стула он показал на доску:

— Нам нужно выяснить, что такого знал этот Мерфи, за что ему перерезали глотку. Нужно найти Сикерта и Рашида: или они сами, или некто, близко с ними знакомый, запугивает кого-то в тюрьме до такой степени, что этот кто-то убивает, не задумываясь о последствиях. — Ленгтон вздохнул. — Далее, из этого следует, что двое исчезнувших детей Гейл Сикерт если еще и не погибли, то находятся в серьезной опасности. В газетах, по телевидению об этом много шумят, но ничего не слышно ни о том, ни о другом ребенке.

Ленгтон встал, как будто сидеть ему было больно, обернулся к присутствующим и попросил рассказать о проделанной работе.

Грейс доложила о больнице, куда поступил Джозеф Сикерт. Он сам пришел в отделение неотложной помощи и назвался Рашидом Барри. С его слов, он гостил у друзей, когда почувствовал себя неважно, и местом постоянного проживания указал общежитие в Брикстоне.

— У него была очень высокая температура и явно нездоровый вид. Врач предложил ему сделать эхокардиограмму, но Сикерт ни за что не хотел даже ненадолго задерживаться в больнице. Ему дали лекарство от повышенного давления…

Тут Ленгтон перебил Грейс:

— Грейс, это все нам не нужно. Вы спросили, были ли с ним дети?

— Спросила. Но по всей видимости, он пришел один, и его быстро приняли, так как он был сильно возбужден. Он кричал, ругался, даже лег на пол, жалуясь, что задыхается.

— Сколько он пробыл в больнице?

— Полдня. Его собирались положить в отделение, но он отказался и ушел.

— Получается, что дети и Сикерт вот уже три недели как пропали! Кто-то же должен знать, где они находятся! Нужно внимательно следить за сообщениями прессы.

— Врач предупредил Сикерта, что наступает кризис, потому что его рвало и, как я сказала, у него была высокая температура. В таком состоянии он очень подвержен инфекциям. Я хочу сказать, что рано или поздно ему все равно придется обращаться за помощью.

Следующим заговорил Майк Льюис:

— Мы начали проверку общежитий для бывших заключенных и других правонарушителей в районах Харлсден, Хэкни, Брикстон и Тоттенхем. Некоторые постояльцы находятся там по решению суда — отпущены под залог или освобождены условно. Кого-то помещают туда на время выполнения общественных работ, если суд постановил оставить их под надзором. Нас постоянно уверяют, что проживающие в общежитиях не могут уходить и приходить по собственному желанию: правила там строгие, комендантский час обычно с одиннадцати вечера до семи утра. В большинстве общежитий имеется круглосуточная охрана, и сотрудники утверждают, что они работают в тесном контакте с местной полицией и администрацией. Если проживающие не подчиняются установленным правилам, условия для них ужесточаются, вплоть до возвращения в камеру. В общежитие не разрешается проносить алкогольные напитки, медикаменты, если они не прописаны врачом, растворители и тому подобное. Как мне объяснили, комнаты регулярно проверяются.

Льюис поднял глаза. Ленгтон сидел, опустив голову, и явно скучал.

Льюис все же продолжил:

— Так в теории, но на практике в этих общежитиях и реабилитационных центрах творится полный бардак, только никто не хочет в этом признаться. Сотрудников хронически не хватает, а тех, кто работает, разрывают на части. У нас тут целый список преступников, которые умудрились срезать свои электронные бирки и уйти. И вы не поверите: некоторые из этих условно освобожденных ездят отдыхать за границу! Они просто-напросто плюют на все правительственные постановления касательно правил пребывания под надзором. У сотрудников службы пробации уже ум за разум заходит.

Ленгтон зевнул. Льюис пошуршал страницами блокнота: