Чистилище

Я отступил на несколько шагов от костра.

– Ну что, трусишка? – крикнул Ринальдо. – Хочешь убежать от схватки?

– Нет, просто хочу, чтобы ты не попал в суп. Твои товарищи сделаются ленивыми от такого количества жирного мяса на обед.

Громогласный хохот присутствующих заставил Ринальдо побагроветь, что было видно даже под его окладистой бородой.

– Мне бы только заполучить тебя в свои руки, тогда охота шутить быстро пропадет! – прорычал он и бросился ко мне. Теперь он был не так осмотрителен, как раньше, на что я и рассчитывал. Я сделал вид, будто собираюсь встретиться с ним лицом к лицу, но в последний момент увернулся, выставив ногу, через которую и споткнулся мой противник. Он покачнулся и не очень изящно упал на землю, что вызвало очередной приступ хохота у его товарищей.

Мельком взглянув на Марию, я заметил, что она напряженно и опасливо наблюдает за мной. Был ли это просто страх за своего пациента или же я значил для нее больше? Ринальдо, тяжело дыша, поднялся на ноги, отряхнул пыль с одежды и пригрозил:

– Ты не хочешь бороться, пес? Или ты ничего не умеешь, кроме как убегать?

– Да мне и убегать-то не надо, у тебя ведь ноги заплетаются! Моя провокация вызвала у него новый приступ ярости. Я хотел сделать пару шагов назад, чтобы у меня было больше места дляманевра. Но теперь была моя очередь спотыкаться. Я зацепился пяткой за сухой корень, который как назло вылез именно в этом месте, и упал на спину. От удара у меня на несколько секунд перехватило дыхание. Я снова услышал дикий гогот, который на этот раз адресовался, без сомнения, мне.

Ринальдо стоял надо мной и держал в руках камень величиной с голову. Разбойник осклабился и поднял руки, чтобы бросить его на меня с еще большей силой. Я хотел откатиться в сторону, но был словно парализован. Я уже представлял, как мой череп раскалывается от удара, но вдруг Ринальдо покачнулся. Почти одновременно я услышал громкий треск, раздавшийся как гром среди ясного неба. Крики смешались с шумом. Ринальдо зашатался и рухнул рядом со мной на землю. Камень вывалился из его обессилевших рук. У Ринальдо теперь остался только один глаз и одно ухо. Левая часть его головы превратилась в кашу из крови, костей и вывернутого мозга. Вокруг меня начался настоящий хаос. Бандиты убегали от мушкетного огня, но без особого успеха. Снова и снова, будто несмолкающий гром, гремели выстрелы, и разбойники замертво падали один за другим. С лесистых холмов бежали какие-то люди в униформе, рядом со мной на четвереньки опустился офицер. На нем был французский мундир, и говорил он по-французски:

– Мосье Шрайбер? Добрый день! Капитан Жак Ленуа, к вашим услугам.

Он помог мне подняться, и я увидел, что с бандитами покончено. Они гибли под мушкетными пулями и от ударов штыками превращались в неподвижные кровавые горы мяса. Под одной из хижин сидела Мария со своим братом в окружении солдат с мушкетами наперевес. У Риккардо из двух или трех ран текла кровь, а лоб наискосок пересекала кровоточащая борозда.

– Стойте! – в панике закричал я, увидев Марию. Мой голос дрожал от волнения. – Эти оба – мои слуги!

По знаку капитана солдаты опустили штыки. Мария благодарно посмотрела на меня, но вот взгляда Риккардо я не мог понять. Неужели он осуждал меня в смерти своих людей? Я огляделся и не увидел ни одного бандита, который мог бы сопротивляться. Некоторые были еще живы, но штыки французских солдат быстро делали свое дело. Я в ужасе повернулся к капитану и спросил его, почему солдаты добивают беспомощных раненых людей. Ленуа недоуменно взглянул на меня:

– Но это всего лишь бандиты!

4

Северная Тоскана, среда, 23 сентября

Узкая горная дорога так извивалась, что Энрико Шрайберу постоянно приходилось вертеть руль то в одну, то в другую сторону, чтобы удержать на разбитой дороге взятый напрокат фиат. Под колесами то и дело трещали ветки и небольшие камешки. По обеим сторонам дороги (на самом деле вряд ли эта тропа могла называться дорогой) высился густой лес, зеленая крыша из ветвей и листьев зачастую полностью накрывала дорогу, поэтому у Энрико время от времени возникало ощущение, что он едет через тоннель. Как только лес становился чуть реже, на дорогу пробивались утренние солнечные лучи, составляя неприятный контраст с темнотой леса и слепя глаза, отчего вождение автомобиля становилось непростым занятием.

– Хорошо, что в аэропорту я решился взять в прокате автомобилей этот маленький «фиат», – сказал он. – Если бы я взял другую машину, она наверняка была бы шире, чем эта дорога.

Елена Вида, которая расположилась на переднем сиденье, рассмеялась.

– Мне интересно, что ты сейчас будешь делать, Энрико. – После вчерашнего ужина они непринужденно перешли на «ты». Елена заметила, что впереди, на повороте, только что показался микроавтобус и начал сигналить.

– Хорош, нечего сказать! – прошипел Энрико. – Кто едет снизу, у того есть право преимущественного проезда.

– Может быть, в Германии и есть, – язвительно ухмыльнулась Елена. – Но здесь вряд ли. И, конечно же, не длятуристов.