Чистилище

– Смотришь исподлобья… Скрипишь зубами… Ты злишься, Джастин. Некоторым тяжелее принять все это. Но и у тебя получится. В конце концов – я вижу это, – гигант чуть улыбнулся, склонив голову набок. – А теперь заберите труп, нам пора, – он небрежным движением указал на тяжело дышащего Марлона. – Нужно время, что бы свык… – Бенджамин вдруг замер, уставившись в никуда. Его ассимметричное лицо исказилось глуповатой улыбкой. В увеличенном левом глазу будто что-то блеснуло. – Николас… жив еще… – удивленно протянул он, прикрывая лицо рукой, будто от яркого света или жара.

Джастин резко метнулся вперед, прыгая на гиганта. Тот не устоял, завалился навзничь. На мгновение в комнате повисла звенящая тишина. Двое мордоворотов замерли, раскрыв от удивления рты. Из левой глазница Бенджамина торчал стилизованный колос, выточенный из дерева. Улыбка, и без того искаженная, скривилась еще больше, замирая пугающей маской на безжизненном лице.

– Вон! Прочь отсюда! – судорожно прохрипел Джастин, выставив перед собой окровавленную деревяшку. Потом спохватился, торопливо поднял свой меч, валявшийся тут же, на полу. – Убер-райтесь!

Двое крепких, здоровых мужиков оторопело переводили взгляд с распростертого на полу тела на Джастина и обратно. Растерянно переглянулись и неуклюже попятились назад.

Николас оправился от шока, вытирая со лба выступившую испарину – оглянулся. Странного воина в рогатом шлеме уже не было рядом. Остальные, сидящие у костра, тоже завертели головами в поисках пропавшего старика.

– Хм… А эт кто был то? – послышался нерешительный голос.

Ни кто не ответил. Ни кто не знал.

Однако тема, поднятая незнакомцем, продолжила развиваться и после его исчезновения. Громкие споры привлекали все новых и новых людей. Не вполне сформулировав общие требования – толпа энтузиастов, то есть наименее трезвых и наиболее горячих, потекла в сторону шатров высшего командования. В итоге ничем не примечательный вечер у костра перерос чуть ли ни в бунт. Поднялся невообразимый шум, пара караульных были ранены и практически растоптаны, а беспорядочная куча недовольных все же получила того, чего добивалась. Внимания командования.

– Значит высшие силы… проклятые горы… недовольные боги и зловредная нечисть? – бесстрастным голосом подвел итог лорд Десфорд, командующий ордена лайонелитов.

Он прибыл на перевал только несколько часов назад, жутко недовольный успехами своих офицеров. Но несмотря на мрачную репутацию – знаменитый Великан всегда старался обходиться без лишней жестокости. Всегда, когда это было возможно. Сейчас, выйдя из богатого шатра в длинной льняной рубахе, он был похож на косаря, разбуженного посреди ночи необычными звуками. На особенно крупного и рассудительного косаря.

– Из какого подразделения эти суеверные господа? – заинтересованное выражение лица Великана, неуловимо сменилось чуть скучающим.

Он спрашивал у полковника, нервно щурящего глаза и сжимавшего челюсти, но ответа ждать не собирался. Перепуганный и от того выглядевший по-настоящему грозным офицер знал это. Тихий вопрос был приказом, понятным и обязательным к исполнению. Лорд Десфорд окинул задумчивым взглядом притихшую толпу. На породистом, строгом лице аскета мелькнуло нечто, напоминающее снисходительную гримасу возничего, нехотя хлестанувшего плетью бестолкового пса, метившего прямо под колеса.

К утру переполох в лагере железных львов был окончен. Казнили тридцать два человека. По обычаю ордена – приговор приводили в исполнение непосредственные командиры осужденных.

Полевой медик лайонелитов, стареющий, плешивый брюзга с недовольным лицом и плохими зубами, проходя мимо плахи хмуро взглянул в одну из корзин, наполненную головами. Приостановился, узнав заметный кривой шрам на лбу, забрызганном кровью. С досадой сплюнул, припоминая как сам зашивал эту рваную рану, нанесенную латным налокотником. Шамкая губами беззвучно перечислил все прочие увечья, доставшиеся неудачливому рыцарю при первом же штурме.

– Раздробленная лучевая кость, вывих запястья и сложный перелом двух пальцев. Сотрясение, рваные раны на лбу, на щеке и под ухом. Ребра, левая голень и множественные ожоги… Сшиваешь их, лотаешь, стараешься… А кто-то херак топором по шее – и плевать на человеческий труд.

Медик недовольно поморщился и поспешил к себе, в вытянутую, светлую палатку. Надлежало раздать указания помощникам, проследить за приготовлениями. Планировался новый штурм, а значит полевые госпитали скоро получат свою порцию свежего мяса. Такую, что наверняка не смогут проглотить.