Чистилище. Амазонки Янычара

Ну, правда, сколько осталось? Сейчас Дарье двадцать лет, значит, пять из отпущенных уже за спиной. Не все и до этого возраста доживали, а уж чтобы до двадцати пяти, так это долгожители, точно. Как ни крути, Дарья ходила по земле последние годы, и у нее не было никакого желания провести их в гареме Юсупа. Хоть он и царь зараженных, хоть его жены и купаются в роскоши и комфорте, но какой сейчас прок от побрякушек и завистливых взглядов? Вот если бы свежей печеной козлятины каждый день к ужину, это было бы ценно. Но женам Юсупа жрать от пуза все равно не дают, чтобы не жирели.

А ведь были в Подмосковье и другие времена, даже живых свидетелей осталось немало. Взять хотя бы ученых в лаборатории или Чистых в бункере. Или маму. Из всех, кто вступил в контакт с вирусом, только ей удалось остаться Чистой. Ученые говорят – иммунная. Вроде как доктор Вильман, создавший вирус, оставил лазейку для себя, а мамины гены каким-то случайным образом в эту лазейку тоже попали. Поэтому она все помнит. И старый мир, рассказы о котором можно слушать, как сказку, и эпидемию, внезапно поразившую все человечество. Маме было десять лет в те страшные дни, и она о заражении рассказывать не любит. А вот о том, как люди летали в космос и опускались в глубины морей, рассказывала часто.

Собственно, именно мысль о маме и заставила Дарью отказаться от побега в одиночку. Маму в Крепости оставлять было нельзя. Даже если бы она не захотела уходить, пришлось бы увести ее силой. Потому что, после бегства дочери, всю ответственность перед Юсупом пришлось бы нести ей. В этом случае ничего бы не помогло – ни сорокалетний возраст, каким могли похвастать только Чистые в бункере, ни тот факт, что при жизни Янычара мама была под его опекой. А раз нельзя было оставить маму, то побег без подруг отпадал по факту. Ведь вдвоем с мамой выбраться незаметно уже не получилось бы, а значит, не избежать боя, а в бою чем больше союзников, тем лучше. В общем, действовать пришлось по плану, а все сомнения решительно отбросить.

Для себя Дарья приняла решение еще днем, когда Юсуп огласил, кого решил взять своей новой женой. После этого выбор Дарьи был прост и очевиден – либо остаться и доживать дни в качестве подстилки на ложе Юсупа, либо давать деру. В полную неизвестность. Страшно? Да, не без этого. Но лучше страшно, чем мерзко.

Ночью свободные перемещения в пределах Крепости были запрещены, да и выйти из трехэтажного бревенчатого здания, выделенного под отдельное жилье незамужним девушкам, тоже не получилось бы запросто. Но внутри, по коридорам, никто бродить не запрещал, хотя бы потому, что в комнатах не было туалета и емкостей с водой, такие удобства имелись только на этажах, и находилось они в общем пользовании. Такой возможностью свободного перемещения внутри барака грех было не воспользоваться, поэтому она и легла в основу плана Дарьи.

Хотя, какой, к чертям, план? Времени не было на план. Днем Юсуп объявил, что завтра берет Дарью в жены. Мать тут же арестовали и посадили под замок в эллинг для боевых тележек, чтобы не ночевала в «женском доме» и не могла бы устроить среди замужних женщин бучу по этому поводу. У них накипело, так как в «женском доме» жили хоть и замужние девчонки с детьми, но не те, кто пользовался особым расположением мужей. В доме мужчины могла ночевать только одна из жен, кого он выберет на эту ночь. Остальным приходилось жить в общем бараке, с детьми, под присмотром вооруженных дежурных, в задачу которых входило уничтожение всех, кто неожиданно начал мутировать. Да еще и работать им приходилось от зари до зари.

В доме для незамужних девушек было полегче, там у всех были отдельные комнаты с хитрыми замками против мутации, и работой особо не нагружали, чтобы к свадьбе девушки не потеряли «товарного вида». Жизнь-то у зараженных короткая, надо черпать ее полной ложкой. Дарья, к примеру, поначалу работала в мастерских, шила буксировочных воздушных змеев для скоростных боевых тележек. Работа была не пыльная. Потом выбилась в инструкторы, так как мутировал парень, обучавший молодняк премудростям управления змеями. Она же, каждый стежок пройдя руками по многу раз, отлично знала их устройство и как ими управлять.

Должность инструктора не только освободила от ручного труда, но и была, на взгляд Дарьи, полезной. К примеру, нередко удавалось выбираться на полигон во время испытаний, в пути тебе неизбежно доверяли оружие, и вынуждены были научить им пользоваться. Дарья все схватывала на лету. Наверное, уже тогда, пусть и подсознательно, она задумывалась о попытке побега в какую-то другую жизнь. Но в доме для девушек не было ничего полезного – ни оружия, ни снаряжения, ни буксировочных воздушных змеев, ни парней, которые рады были поглазеть на ее упругую грудь под платьем, пока Дарья учила их закладывать виражи на боевых тележках.