Чистилище. Амазонки Янычара

– Ну… Иммунный. Не подверженный этой заразе. Как моя мама. Она погибла, спасая нас. Ей было сорок. Ученые из лаборатории делали анализы и определили, что вирус на нее вообще никак не воздействует. Наверное, ваш Кирилл такой же. А я думала, что мама одна такая.

– Мы тоже были уверены, что Кир единственный в своем роде.

– А он сейчас где?

Денис задумчиво почесал переносицу и ответил:

– Это долгая история. Надо вас сначала представить начальству.

– Так ты не главный? – почему-то расстроилась Варя.

– Нет, – Денис рассмеялся. – Я, наоборот, один из самых не главных. Раньше в поселении я был одним из дежурных радистов, а сейчас тоже так, на подхвате, по мелким поручениям. С уходом из поселения для меня мало что изменилось. Идемте.

Он отвел девушек к своим. Оказалось, что там все одинаково хорошо говорят по-русски – и потомки переселенцев из Питера, и потомки арабов. Дарья поразилась, насколько их хорошо приняли. Как своих. Увидев, в каком плачевном состоянии у путешественниц обувь и ноги, подобрали им по размеру мягкие башмаки из козьей кожи.

Возможно, причиной такого радушного приема были общие корни, но трудно было отделаться от ощущения, что эти люди вообще другие, совсем не такие, как в Крепости. По манерам, по открытости, дружелюбности, они скорее походили на маму, чем на любого из виденных Дарьей людей. Неужели то, что ими долгое время правил иммунный, так сильно на них сказалось? Ни агрессии, ни страха. Только целеустремленность в глазах.

За Лисом пришлось идти Дарье. Добравшись она выяснила, что он заметил чужаков с холма, но девушек предупредить уже не успевал, а потому затаился в укрытии до темноты, чтобы потом прийти подругам на выручку и освободить их.

– Освобождать нас точно не потребуется, – уверенно заявила Дарья. – Идем.

– Как-то стремно, – признался Лис.

Весь его жизненный опыт призывал его не доверять никому, кроме своих, да и своим велел доверять лишь в разумных пределах.

– Ну и оставайся тут, – Дарья надула губы. – Я пойду к ним.

– Но зачем? – удивился Лис. – Пусть девчонки идут, если им невмоготу жить одним. Но мы с тобой разве за этим бежали? Разве мы хотели из одной крепости, вполне благоустроенной, попасть в другую, менее устроенную? В чем смысл? Ты хотела свободы, но в любой человеческой стае, в любом племени, клане, анклаве, тебе придется за благополучие платить свободой.

– Так было и в старом времени, – Дарья пожала плечами. – Чем большей безопасности добивались люди, тем меньше оставалось у них свободы. Полиция на каждом углу, камеры наблюдения, цензура. Те, кто выбирал безопасность в ущерб свободе, перебирались в большие города, те, кто предпочитал свободу, будучи готовыми платить за нее риском и неустроенностью, отсутствием под боком врачей и пожарных, тот оставался в деревне или вообще уходил в лес.

– Может быть, – ответил Лис. – Но что бы ты сама выбрала?

Дарья задумалась. Сама перед собой она никогда не ставила такой вопрос. Ей ситуация виделась вообще иначе. Из Крепости она бежала не к свободе в обмен на риск. Из Крепости она бежала от стопроцентной вероятности изнасилования, если уж смотреть на вещи серьезно. То есть она уходила от опасности в меньшую, на ее взгляд, опасность.

– Для меня все не так, – сказала она. – Я не бежала к свободе. Я просто хотела поменять душевную боль, боль от побоев мужа, боль от секса с нелюбимым мужчиной, боль от родов ненужного мне ребенка, на куда меньшую боль в растертых ногах. Вот и все. Тебе, как мужчине, это, наверное, не понять.

– Так зачем же ты, преодолев тысячи километров, хочешь поменять одно поселение на другое?

– Потому что люди, с которыми я только что общалась, совсем не такие, как люди Юсупа в Крепости.

– Ну… Я тоже был человеком Юсупа.

– Они и не такие, как ты, – с вызовом ответила Дарья. – Я тебя не заставляю. Просто пришла сообщить, что я иду к ним. А дальше посмотрим, как сложится. Только если не идешь, лук верни. Он принадлежит Тане. И мою шашку.

Лис нахмурился. Он снял шашку и вернул ее Дарье. Та нацепила ее себе на пояс штанов.

– Хочешь знать, зачем я ушел из Крепости? – спросил Лис, все еще не вернув лук.

– За мной, – фыркнув, ответила Дарья, затем спохватилась и добавила: – Но я очень благодарна тебе за помощь. Без тебя мы бы сюда не дошли.

– Ну… Ладно, идем. Одному оставаться совсем хреново.

Дарье показалось, что Лис решил не говорить задуманного вначале.

Вопреки опасениям Дарьи, Лиса приняли так же хорошо, как и девушек. Эти странные люди, шедшие неизвестно куда и не совсем понятно откуда, действительно разительно отличались от людей в Крепости. Они открыто смеялись, обращались друг с другом как с равными, а девушки, похоже, имели такие же права, как у парней. По крайней мере, на первый взгляд.