Чистилище (СИ)

Пока же я свое отношение к девушке определил как обычную симпатию, не переходящую во что-то более.

Кроме таких, довольно положительных и безобидных мыслей,  в один момент я поймай себя на кое-чем, от чего захотелось хорошенько треснуть себя по морде. Я просто шел и подсчитывал примерную вероятность того, что при убийстве девушки мне достанется ее расовый дар. Такая фишка была бы очень, очень полезной. Буквально супер-козырем в моем рукаве. Только представьте себе, что вы можете становится бестелесным. Это же тысячи дорог и перспектив открывает. Примерно на этом этапе размышлений я себя и поймал, после чего с кучей внутреннего мата зарекся о таком думать. Видимо все же я не слишком добрый самаритянин.

Дальше, как было понятно я начал заниматься самокопанием и самокритикой. Дело это не самое приятное, а потому скорость, с которой сознание перепрыгнуло на непонятное предчувствие, объясняется легко.

На душе было как то тревожно, но никакой опасности вокруг не наблюдалось. Сперва пытался не обращать на предчувствие внимания, но с каждой минутой они крепли и в итоге вытеснили все, что крутилось в голове. Логичных мыслей было всего две. Либо я двигаюсь в сторону опасности, либо опасность идет за мной. Так как ничего подозрительного сзади заметно не было, для начала решил немного изменить траекторию нашего пути, свернув градусов на пятнадцать. По пришествию десяти минут никакого облегчения я не ощутил, а потому решил отклониться еще чуть-чуть сильнее. Когда и это не помогло, стало ясно, дело не в движении, а значит, кто-то идет за нами.

Что делать в такой ситуации я не знал. К тому времени от последнего большого привала прошло уже более двух часов, руки начали отниматься, а ноги и спину ломило. Можно бы было начать использовать веру понемногу, но проблема была в том, что со временем ее будет требоваться все больше и больше, а потому в случае неприятностей я рисковал оказаться полностью опустошенным.

Следовательно, следовало отдохнуть сейчас и, не смотря на нервирующее чувство беспокойства, я так и сделал. Скогсру пришлось уложить головой себе на колени, так как капюшона ее одеяние не предусматривало. Сам же я уселся прямо на снег. К холоду организм уже почти привык, а застудиться я сейчас боялся меньше всего.

Отдых казался мне очень растянутым и бесполезным. Каждая минута, наполненная ожиданием неприятностей, неприятно растягивалась и казалась намного длиннее, а усталость спадала довольно медленно. Просидел я, наверное, минут двадцать, этого, при условии использования веры, хватило чтобы изгнать из мышц противную слабость и разогнать застоявшуюся кровь.

После этого, осторожно подняв на руки все столь же беспомощную скогсру, я медленно отправился вперед, постепенно набирая ход. Никаких вещественных доказательств своей тревоги я до сих пор не заметил, но голову уже начало покалывать, словно чей-то злой взгляд буравил затылок.

Ненароком я то и дело оглядывался и вот, в один из таких моментов что-то вдалеке привлекло мое внимание. Едва видимые точки вдали насторожили меня,  не только своим присутствием, но и тем, что двигались в нашу сторону.

Прибавив шаг, я сосредоточился на беге и постарался не обращать внимание ни на что другое. Десять минут беспрерывного бега и я вновь оглядываюсь. Точки приблизились, но все равно слишком размыты расстоянием и понять, кто или что это, я не могу.  Единственное что вижу точно, это не люди.

Пытаюсь прибавить шаг, но еще через десять минут понимаю, что видимо уйти мне не под силу. Загонщики приближались и теперь я видел, кто это.  Собаки, ну или кто-то схожие.  Не знаю, удастся ли мне оторваться от них, если я брошу свою ношу и видимо не узнаю, так как бросать эльфийку я не намерен. Осталось лишь решить что делать.

Самым логичным было принять бой, так как никаких укрытий в округе не наблюдалось, а сбежать, я, по понятным причинам не мог.  Только вот и со стаей схватиться в чистом поле мне не улыбалось. Потому я решил переть вперед, пока есть силы, а там уже, если укрытия так и не найдется, приму бой, при этом постаравшись найти время для отдыха перед ним.

На следующие двадцать минут я сосредоточился лишь на мониторинге округи и собственном дыхании. Холодный воздух за прошедшее время совершенно перестал бодрить или оказывать какой-либо тонизирующий эффект, скатившись лишь до неприятных ощущений и увеличенного потребления энергии организмом. Вместо холода меня сейчас мотивировала опасность, настигающая меня с неотвратимостью пассажирского экспресса.  Осознав, что время мое подходит к концу, а никаких деревьев я вокруг не наблюдаю, я принял трудное для себя решение остановиться и дать бой. Делать это с беспомощной девушкой на руках, или лежащей под ногами, было бы глупо, а потому, уложив скогсру на снег, я медленно направился навстречу загонщикам, попутно разминая свои конечности и разгоняя кровь.