Чистилище СМЕРШа

Кстати, Раушнинг вскоре разочаровался в нацизме и сбежал в Великобританию, где написал и опубликовал несколько книг с антигитлеровской направленностью. Основные его работы — «Зверь из бездны» (1940) и «Говорит Гитлер» (1941), в которых он последовательно разоблачал безжалостную сущность Гитлера и нацизма.

А с другой стороны, гитлеровская пропаганда постоянно пугала своих солдат и офицеров бесчеловечным отношением россиян к военнопленным «оси», особенно солдатам и офицерам Третьего рейха. Геббельс неоднократно в своих выступлениях подчеркивал, что немецкому солдату опасно попадать в плен к недочеловекам-вампирам. Там якобы в их лагерях под открытым небом германские солдаты и офицеры обречены на неминуемую гибель от холода и голода. И все потому, что, мол, правительство Советского Союза проигнорировало практически все положения Женевской конвенции о военнопленных, подписанной 27 июля 1929 года.

Не отсюда ли пошел гулять по просторам сначала мировой желтой прессы, а потом и современной России тезис, а точнее, опасное заблуждение, о том, что Советский Союз, не признавший настоящую Конвенцию, обрек таким образом советских солдат и командиров на неисчислимые страдания в немецком плену в годы Второй мировой войны.

Отечественные шулеры от истории и литературы и всякого рода «правозащитники», подкармливаемые западной «зеленью», длительное время утверждали, не удосужившись заглянуть в архивные святцы, и сегодня в своих опусах на страницах газет, журналов и книг продолжают жевать одну и ту же геббельсовскую жвачку. Суть ее общеизвестна — русским военнопленным плохо из-за того, что якобы Сталин не подписал Конвенцию.

За годы Второй мировой войны через лагеря смерти прошли 18 миллионов человек, из них около пяти миллионов — граждане Советского Союза. Всего на территории Германии действовало более 14 тысяч таких лагерей.

Женевская конвенция 1929 года содержала запрет не только на жестокое обращение, всякого рода оскорбления и угрозы, но и на применение мер принуждения для получения от военнопленных сведений военного характера. Для пленных допускалось предельное наказание в виде тридцати суток ареста, а ограничения в еде применялись лишь в том случае, если это позволяло состояние здоровья военнопленного. В то же время не допускалось организации никаких тюрем и никаких расстрелов по этническому признаку. Гарантировался доступ представителей Красного Креста в лагеря. Конвенцию поддержали 47 государств, в том числе и Германия.

— Хотя, если вдуматься, — писал Ю. Веремеев, — то уже тот факт, что Германия подписала в свое время эту Конвенцию, обязывающую гуманно обращаться с любыми военнопленными вообще, превращает стенания «правозащитников» в лицемерие и явный обман. Да и что мешало Гитлеру обращаться по-человечески с пленными красноармейцами?

Ответ на этот вопрос лежит в плоскости идеологии. В секретном документе канцелярии Третьего рейха № 39058/41 от 8.9.41 г. — «Распоряжение об обращении с советскими военнопленными во всех лагерях военнопленных» в первой же главе под названием «Общие вопросы обращения с советскими военнопленными» говорилось: «Большевизм является смертельным врагом национал-социалистской Германии. Впервые перед немецким солдатом стоит противник, обученный не только в военном, но и в политическом смысле, в духе разрушающего большевизма.

Борьба с национал-социализмом привита ему в плоть и кровь. Он ведет ее всеми имеющимися в его распоряжении средствами: диверсиями, разлагающей пропагандой, поджогами, убийствами. Поэтому большевистский солдат потерял всякое право претендовать на обращение с ним как с честным солдатом в соответствии с Женевским соглашением…»

А вот еще отрывок из одного немецкого документа, подписанного Кейтелем, а написанного доктором Геббельсом. Фельдмаршал только подмахнул его своей крючковатой подписью:

«Верховное Командование Сухопутных Сил. Берлин. 8 октября 1941 г.

Советский Союз не присоединился к соглашению от 27.7.1929 г. относительно обращения с военнопленными. Вследствие этого нам не угрожает предоставление соответствующего снабжения советским военнопленным, как по качеству, так и по количеству…»

Гитлер счел себя вправе жестоко обращаться с советскими военнопленными не потому, что Сталин якобы не присоединился к Конвенции, а потому, что наши солдаты были идеологическими и этническими врагами нацизма и германцев. Гитлер начал войну против СССР не как войну государства с государством, а как способ уничтожения страны с иной идеологией, с другим этносом. И Женевская конвенция здесь абсолютно ни при чем.

— А как же горькие слезы А.И. Солженицына, — писал в Интернете тот же Ю. Веремеев, — о тяжкой участи красноармейцев в плену по вине Сталина? А это просто ложь. Этому разоблачителю «тоталитарного режима» в нашей стране было просто крайне необходимо доказывать, что Сталин, а вместе с ним социализм и советский строй ужасные в своем существовании. Еще бы, светила Нобелевская премия. А в этом случае все средства хороши, когда Запад санкционировал возглас: «Ату их, Советов вместе с народом».