Чистильщик

– Никита! Ты куда умчался! Дядя Лева умер! – девушка кричала, схватив Никиту за плечи.

– Девушка, ему сейчас водки надо. Он киллера голыми руками взял. Настоящий герой. Похоже у него нервный срыв.

Выведя Никиту наверх, он подошел к столу, где стояли бутылки со спиртным и налил полный стакан водки.

– Давай, парень, залпом. Тебе сейчас надо – он протянул Никите стакан.

Никита ничего не понимал. Он взял стакан и залпом выпил.

Перехватило дыхание, на глазах появились слезы. Поморщившись, он сел на стул. Минуту посидел, тупо уставившись в землю. Затем улыбнулся идиотской улыбкой Лене и попытался что-то сказать.

Но сил уже не было и он, положив голову на стол, закрыл глаза.

– Уснул. Теперь его надо доставить домой. Свою работу он сделал. Геройский парень – сказал охранник, обращаясь к Лене и подошедшей Клавдии Семеновне.

6

Никита проскочил через вертушку проходной за минуту до начала рабочего дня. Он уже получил позавчера выговорешник от Хачика Эдуардовича, и соответственно лишение премии. Второе опоздание за неделю шеф не простит. Поэтому, когда за его спиной охранник разочарованно брякнул – успел, Никита выдохнул. Он понесся по длинному коридору, как всегда высоко подпрыгивая, доставая потолок пальцами руки. Парень уже открыл дверь бухгалтерии, как вдруг увидел стоящую у окна Наталью Геннадиевну. Та нервно курила, выпуская дым в открытую форточку. Никита закрыл дверь и подлетел к начальнице. Он любил донимать ее с утра непристойными комплиментами типа – какие у вас мешки под глазами симпатичные. Или – ой, как вас полнит эта кофточка. И сейчас он открыл рот, чтобы сказать очередную гадость, но отсекся на полуслове… Наталья Геннадиевна плакала. Слезы стекали по ее щекам и падали на подоконник. А она молча курила, глубоко затягиваясь. Только плечи слега подрагивали и дрожала сигарета в руках.

Наталья Геннадиевна! Женщина кремень! Женщина полководец! Женщина – от грозного голоса которой дрожали коленки у многих мужиков на фирме, плакала как девчонка. Никита стал как вкопанный, не зная, что сказать. Его парализовали слезы когда-то грозной начальницы.

– Все, Скворцов, кончилась наша нелюбовь… увольняют меня – увидев Никиту, негромко сказала Наталья Геннадиевна. Она достала платочек и стала вытирать слезы. Никите опешил. Он посмотрел ей в глаза и удивленно, заикаясь, спросил:

– Наташечка Геннадиевна! Это за что? Вы… вы же честь и гордость нашего коллектива. Я бы сказал даже города и страны…

– Смешно сказать, Скворцов – Наталья Геннадиевна ухмыльнулась – Не дала этому жирному козлу – она кивнула в строну кабинета Хачика Эдуардовича.

– Не понял? Что не дали? – Никита продолжал удивленно пялится на начальницу.

– Скворцов! Ты что, не понял? В постель меня этот маньяк тащил. А я ему отказала. А он так и сказал – или мы спим, или ты ищешь другую работу – у нее опять навернулись слезы.

– Как в постель? Его жена, Марина Саркисовна, главбух. Бабы вмиг разнесут. Наталья Геннадиевна глубоко затянулась и, выпустив дым в окно, тихо сказала:

– Он же не здесь предлагал. Квартирка у него есть подпольная – женщина еще раз затянулась, – он меня туда под предлогом знакомства с московскими партнерами пригласил. А сам под юбку еще в прихожей полез. Ну, я ему и двинула… Никита, пораженный таким героическим поступком восхищенно скала:

– Ну, Наташечка Геннадиевна! Ну, вы герой! А я думал, что все бабы могут за деньги ноги раздвинуть!

– Глупый ты еще, Скворцов – Наталья Геннадиевна улыбнулась, – за деньги ноги раздвигают проститутки. Да, к тому же, я последнее время такой националисткой стала. С нерусским даже за лимон баксов в постель не лягу. Достали эти чурки! Думают, раз русская баба, так сразу потаскуха.

– Уважуха, – Никита пожал руку женщине. – Не расстраивайтесь. Вы работу найдете. С вашим опытом… – Никита не успел закончить. Наталья Геннадиевна как-то жалобно посмотрела на него и тихо сказала:

– Конечно найду. Просто в душу насрали… Противно… – она неуверенно улыбнулась. Затем еще раз вытерла слезы платочком и, подмигнув Никите, пошла по коридору неторопливой походкой.