Чистильщик

– Пошли! – скомандовал Петренко, открыл дверцу, вывалился наружу и, пригибаясь, устремился к «мерседесу». Монплезир протиснулся на водительское сиденье и выскочил через ту же дверь, а Паша, напротив, нисколько не скрываясь, выбрался через правую дверцу и взялся протирать стекла.

Васильев, как и было уговорено, досчитал до десяти, тоже вышел и неторопливо двинулся через улицу, вроде бы направляясь к магазину «24 часа». Лицо, прикрытое маской, он прятал за воротником, как будто прикрываясь от ветра. Он видел притаившихся у «мерседеса» – один за капотом, второй за багажником – Петренко с Монплезиром. Видел и водителя «мерса», сидящего за рулем.

Васильев, сутулясь, приблизился к дверям магазинчика, но не вошел, а повернулся к парню в куртке:

– Эй, ты!

Парень, до этого лишь равнодушно скользнувший взглядом по согбенной фигуре Валерия, резко повернулся, увидел маску…

Петренко прыгнул на него сзади. Глухой удар – и парень рухнул в снег. В этот же миг Монплезир рванул на себя дверцу, ухватил водителя, выдернул его из машины, врезал разок, уронил на дорогу, сам забрался внутрь. На противоположной стороне улицы Паша медленно тронул «опель» и не спеша покатился в сторону Московского проспекта.

Петренко махнул рукой Васильеву, и они нырнули в подъезд.

– Лифт держи,– негромко скомандовал Петренко и устремился по лестнице – сверху уже кто-то спускался. Пешком. С грохотом двинулся лифт. Через пять секунд Петренко снова оказался на площадке, гоня перед собой неплохой экземпляр бодигарда. С задранными лапками.

– К стене,– прошипел Петренко, разворачивая пленного. И Васильеву: – Пригляди.

Прибыл лифт. Остановился, лязгнув. Двери разъехались. Внутри – двое мужчин. Один – в замшевом дорогом пальто при белоснежном шарфе, второй – в прикиде попроще.

– Приехали! – рявкнул Петренко.– С вещами на выход.

– Не понял!..– с угрозой процедил тот, что в пальто.

– Это потому что ты тупой,– пояснил Петренко.– Считаю до одного…

Считать не пришлось. Оба выскочили как ошпаренные.

– Гера! Делай что-нибудь! – свистящим шепотом произнес зашарфованный.

– А хули тут сделаешь? – резонно ответил второй.

– Точно! – поддержал Петренко.

Перебросил автомат в левую руку, а правой засветил бодигарду в висок. Завалил, конечно. Васильев, сориентировавшись, тут же съездил второму дубинкой по затылку. С аналогичным результатом.

Ручища Петренко устремилась к обладателю пальто. Тот зажмурился от страха, но Петренко бить его не стал. Сгреб, намотал шарф на руку и поволок наружу. Парочка, уложенная на снежок несколько минут назад, уже начала подавать слабые признаки жизнедеятельности.

Васильев распахнул заднюю дверь «мерса». Петренко, с клиентом под мышкой, нырнул внутрь. Монплезир тронулся, как только Валерий упал на сиденье с другой стороны.

Машина выехала на Измайловский, затем свернула направо и покатилась вдоль Обводного.

– Куда вы меня везете? – дрожащим голосом осведомился обладатель пальто.

– Купаться! – рявкнул Петренко.

– Сколько вы хотите? Десять тысяч? Двадцать?

– Дешево себя ценишь,– процедил Петренко.– А теперь закрой пасть, пока зубы не проглотил.

Пленник заткнулся.

«Мерседес» петлял по набережным, пробираясь к заливу.

Через полчаса Монплезир остановился. Прибыли.

Петренко выволок пленника наружу. Набережная. Забранные в камень берега. Мутный свет фонаря. Ступенчатый спуск вниз, а внизу – черный квадрат полыньи.

Пленник, почуяв совсем нехорошее, пискнул. Петренко слегка придушил его шарфом, сволок вниз, швырнул на лед у края полыньи. Пленник с ужасом поглядел на воду.

– Вы что, просто так бросите меня туда? – севшим от ужаса голосом пробормотал он, поднимаясь на коленки.

– Просто так не бросим,– со смешком ответил Петренко.– Мы ж не звери.

Вынул из куртки пистолет, навертел глушитель и выстрелил пленнику в затылок. Тот без звука повалился на лед. Петренко пинком спихнул труп в полынью. Туда же кинул пистолет.

Они вернулись в машину. Васильев был слегка ошарашен.

Петренко достал телефон, набрал номер.

– Отработали,– доложил он.– Чисто.

– Молодцы,– проскрипело в трубке.

Петренко похлопал Валерия по спине.

– Расслабься, братишка. По нему уже лет пять черти плачут.

– А почему?

– Бизнес у него такой. Малолеток в Турцию продавал. Оптовыми партиями.

– И что? – глупо спросил Васильев.

– А то, что сам видел. Не переживай. Я ж сказал, что мы стервятники. Чистильщики, стало быть. Работа у нас такая – падаль убирать.

На следующий день перед тренировкой Силыч вручил Валерию узкий конвертик.

– Здесь тысяча двести,– деловито произнес он.– Твоя доля – полторы. Двадцать процентов – страховка.– И другим тоном: – Завтра утром мячик погонять не хочешь?

– А где?

– На Приморской. Из дома поедешь? Петренко тебя подхватит, я его предупрежу.