Чистильщик

Дожевав очередной кусок колбасы, я перевернул подзорную трубу и посмотрел на свою яйцеобразную вытянутую физиономию, отражавшуюся в объективе. Бо не обманул – проклятые пятна постепенно утрачивали свою яркость и обещали скоро исчезнуть совсем. Я грустно вздохнул и принялся наблюдать за объектом, подумав, что ежели не успею в самое ближайшее время хотя бы наполовину решить свои проблемы, то мне придется опять обращаться к Бо с просьбой повторно исказить мой внешний облик его дурацкой настойкой.

В усадьбе прокурора активно готовились к масштабной попойке. Длинноногие кухарки-постирухи, или еще как-их-там, накрывали на лужайке столы: по моим прикидам, ожидалось прибытие тридцати-сорока персон – даже если принять в расчет, что за каждый стол усядется всего пять человек. А столов было восемь, и стояли они буквой П, и за каждый могло усесться минимум с десяток таких, как Бо. В общем, длинноногие сновали туда-обратно, звенели посудой, хихикали эротично, из-за высокого забора вился голубой дымок, наполняя окрестности устойчивым ароматом шашлыка, – и вся эта атмосфера грядущего гульбища мне чрезвычайно нравилась: на определенном этапе потребления горячительных напитков обязательно возникнет хаотическая миграция гостей во всех направлениях, страшный шум, неразбериха – короче, обычный в таких случаях бардак. А в условиях бардака значительно проще придумать способ проникновения на территорию объекта и изобразить там что-нибудь натуралистическое.

В шестом часу пополудни начали прибывать гости. Я опасался, что все эти престижные авто, подъезжающие с интервалом в пять минут, будут заруливать на территорию усадьбы – свободной площади там вполне достаточно для размещения целого автопарка. Но менты, дежурившие на КПП, по-видимому, имели на этот счет определенное указание: симпатичные иномарки выстраивались ровными рядами с внешней стороны забора, а их пассажиры шли пешком через калитку. Что ж – очень хорошо, дорогие мои. Это в значительной степени облегчало мою задачу.

В течение сорока минут состоялся полный сбор – иномарки более не прибывали. Гости расселись за столы, и я получил возможность довольно сносно рассмотреть присутствующих. Сюрпризов не случилось – сборище состояло сплошь из «своих», представляющих областной ареопаг, который в обиходе справедливо именовался не иначе как мафия. Совсем недавно – годика этак три назад – я искренне полагал, что мафия – это нечто загадочное и страшное, какое-то обособленное от общества образование, живущее по своим законам и противопоставившее себя как правоохранительным органам, безуспешно пытающимся уничтожить эту самую мафию, так и органам государственного администрирования, которые всеми силами изживают в своей среде отдельных коррупционеров, имевших наглость тайно работать на мафию. Да, темный я был, непросвещенный – детективов начитался. За столами в прокуроровом дворе бок о бок сидели: начальник УВД и его замы; мэр с какими-то вахлаками неопределенной направленности – но явно не холуйского разряда; губернатор – в гордом одиночестве; вор Пахом со свитой немногочисленной; еще четверо прокурорских чиновников (Сухова среди них не было – видимо, рылом не вышел); ряд бригадиров городских бандформирований и еще десятка полтора чиновников областного пошиба. Всю эту благодать гармонично разбавляли длинноногие-грудастые, как привезенные с собой запасливыми гостями, так и тутошние – прокурорские. Поскольку незнакомых мне шишек, к которым относились бы с явным обожанием, не обнаружилось, я сделал вывод, что банкет имеет место по случаю какого-то домашнего торжества частного характера.

Подкрутив свою оптику, я некоторое время понаблюдал за свежеиспеченным вдовцом – губернатором. В отличие от остальных этот дядечка выглядел рассеянно-озабоченным: смотрел в сторону, невпопад улыбался, когда к нему обращались – с трехсекундным опозданием, и, что характерно, начал пить еще до того, как гости произнесли первый тост. Мои аналитики-параллелыцики, разрабатывающие губмэровскую банду, сообщили, что губернатор ищет своего холуя Филянкина и недоумевает по поводу длительного отсутствия Мирюка. Поиски эти, однако, пока успехом не увенчались. Так что дядечка хмурился и рассеянно улыбался невпопад вполне обоснованно – если он действительно обладает политическим чутьем, то оно в настоящий момент должно подсказать ему, что в скором времени для него и его команды грядут пакости катастрофического масштаба…