Чистильщик (СИ)

Приближавшиеся прикрылись руками, сделали неточные выстрелы. Но, как и догадывался Астер, подействовало заклинание только на ближайших. Те, кто стояли подальше или прятались за деревьями, тут же сделали прицельные выстрелы. Еще несколько порций дроби попало в ногу, в руку и в грудь. Благо, они смогли лишь пробить кожу, да застрять в мышцах и никаких серьезных повреждений не нанесли. Астер с хрипом дыша и прихрамывая, побежал вперед, револьверы поочередно стали, извергая клубы дыма, выпускать из длинных стволов пули.

Голтерд нес Илиону с бешено бьющимся сердцем. Впервые в жизни, настолько прекрасная женщина покоилась в его руках. Еще когда он возил Илиону на паровозке, то порою заглядывался в зеркало на нее, сидящую на заднем сидении. Что-то в ней было такое, что заставляло его уже немолодое и черствое сердце вновь учащенно биться. Порою, Голотерд даже забывал, что ему уже скоро пятьдесят лет и вновь превращался в восемнадцатилетнего юнца.

Где-то в стороне раздался лай. Сердце подпрыгнуло к горлу. Голтерд затравленно оглянулся. Неужели Астер погиб и теперь пришли за ним? Нет, позади слышны выстрелы, значит, бой еще продолжается. Похоже, кто-то из преследователей, не стал сражаться с чистильщиком, а обойдя по дуге, продолжил погоню. Если это так, то быть беде. Ему и одному тяжело бежать, а тут еще с Илионой на руках.

Женщина, кстати, прикрыла глаза и, кажется, дремлет. Видимо, она все еще истощена. Крови потеряла столько, что кожа холодная, хотя, возможно, это просто из-за холодной погоды.

Лай становится все ближе. Голтерду все тяжелее дышать, рот с жадностью заглатывает холодный воздух, но его не хватает.

— Голтерд, прошу, оставьте меня, — внезапно произнесла Илиона. — Я вижу, как вам тяжело, бросьте и спасайтесь сами!

Водитель паровозки удивлено воззрился на женщину. А ведь когда-то давно она вела себя совсем иначе, обращаясь к нему как к отбросу. Неужели покушение, так сильно изменило ее?

— Не беспокойтесь мадам, я спасу вас, чего бы это ни стоило!

— Если так продолжится, то нас нагонят и обоих убьют!

— Ничего подобного! Астер придет к нам на помощь. Сейчас он разберется с основной группой и отправится следом. Все, что нам нужно сделать — это продержаться подольше.

Женщина закусила нижнюю губку, взгляд направился на Голтерда. Он него у мужчины пробежали сладостные мурашки по спине, а лицо бросило в жар.

— Спасибо, что рискуете ради такой, как я.

— Что вы?! Вы прекрасная женщина. Не надо так говорить о себе!

— Вы так думаете?

— Конечно!

Ее бледные губки растянулись в скромной улыбке.

— Тогда, если мы выживем, просите, что хотите, я выполню все. Ведь вы спасаете мою жизнь, рискуя своей.

Его сердце застучало еще сильнее, кровь вскипела в жилах.

— Т-т-тогда, я бы хотел, чтобы вы приняли мое предложение руки и сердца.

— Хорошо. Я с радостью приму.

Астер завис над Юдо. Лицо у главы деревни бледное, на ноге и руке кровавые повязки. Рядом сидят еще тринадцать мужчин. У всех также разные степени ранения. Всех их объединяет то, что раны эти не смертельны, но при этом не дают им использовать ружья. Конечно, теоретически можно стрелять с одной руки, но для обычного человека это означает то, что выстрел не только будет неточным, так еще и после выстрела ружье просто выскользнет из пальцев, ибо отдача такова, что удержать его одной рукой не получится. Сами ружья валяются в стороне в кучке, хотя в этом особой надобности и нет.

— Астер, как ты? — в который раз обеспокоенно спросила Ника.

— Нормально.

Чистильщик напряг раненую ногу. Уже не так сильно болит. Раны же, оставленные дробью, уже перестали кровоточить, так что, несмотря на ранения, Астер чувствует себя сносно.

— Чертов монстр, — сквозь зубы прошипел Юдо.

— Вы получили то, что желали. Хотели сразиться с чистильщиком, получайте последствие своего решения.

— Какого черта ты вообще явился в деревню? Если бы не ты, все было бы нормально…

— Нормально — это убитая вами аристократка и забранные у нее вещи? В обычном мире это называется ограбление с налетом. Неважно, какими словами вы прикрывали свои действия, менее мерзкими они от этого не стали.

— Не хочу слышать подобное от поганого чудовища.

— Как бы то ни было, готовьтесь к тюремному сроку. У госпожи Илионы будет, что рассказать следователям.

Его губы искривились в усмешке.

— Это мы еще посмотрим.

В глубине леса раздался хлопок выстрела ружья, а затем еще один.

— Астер! Их тут четырнадцать, а не пятнадцать! — прокричала Ника.

Чистильщик и сам это заметил, сжал рукояти револьверов, а староста деревни тем временем громко засмеялся.

— Не знаю, каким образом эта женщина смогла выжить в прошлый раз. Я лично видел, как священник вспорол ее живот, как она перестала дышать. Но сейчас один из наших, отправленный в погоню, пока мы тут перестреливались, похоже, нагнал их и расправился.

— Я еще поговорю с вами, — пообещал чистильщик, резко развернулся и помчался по лесу.

— Астер, надо спешить, — встревоженно сказала Ника.