Чисто Астро-Сказочная Афера

Несколько мгновений, показавшихся мне тысячелетиями, я смотрела в глаза мужа, не в силах ни оторваться, ни пошелохнуться, ни даже сделать вздох. Я тонула. Тонула захваченная водоворотом небывалых по своей силе чувств…

— Спокойной ночи, — вдруг хрипло прошептал Рауль и попытался отстраниться от меня.

Не давая ему опомниться, а себе — подумать об эгоистичности своего поступка, я, вцепившись в плечи мужа руками, притянула его к себе и прижалась губами к его губам.

Мой поцелуй застал любимого врасплох. И поэтому его губы ответили на поцелуй раньше, чем мозг напомнил ему о необходимости отстраниться. О необходимости быть ответственным ради меня.

— Ди, не поступай так со мной! — мольба, не требование. — Я не могу… — голосом мученика, которого четвертуют прям в сию минуту, выдохнул Рауль. — Если с тобой что-нибудь случится по моей вине!

Он тяжело и надрывно дышал. На меня смотрели глаза, в которых, подобно молниям в штормовом небе, сверкала непоколебимая отчаянная решимость не поддаваться на мои провокации.

На несколько мгновений мне показалось, что меня словно бы выкинуло в открытый космос, но на сей раз холодный и неприветливый. Я знала причины, которые заставляют моего любимого сдерживаться. Знала и, тем не менее, всё равно чувствовала себя отвергнутой.

Что, впрочем, не убавило моей решимости продолжить прерванный целовательный процесс. Не убавило, потому что решимость мою подпитывало неосознанное внутреннее ощущение, что во время нашего с Раулем виртуального поцелуя в пограничной крепости что-то изменилось в наших с ним отношениях. Словно некая преграда, существовавшая до сих пор между нами, рухнула.

Я почувствовала это с поразительной ясностью, когда только что прильнула к уже настоящим губам мужа.

— Рауль, но ты уже меня поцеловал. И я в полном порядке, — попыталась я вразумить любимого. — И разве ты не почувствовал?

— Что ты в полном порядке? — оторопело уточнил любимый, но, к сожалению, очень несообразительный муж.

— Да, нет же! Ты должен был почувствовать, что всё по-другому! Что всё изменилось! Изменилось настолько, что тебе теперь можно меня целовать!

Я объясняла, а мой супруг, подтверждая диагноз туго соображающего, продолжал смотреть на меня столь недоуменно, что я даже заводиться начала. И отнюдь уже не от желания его поцеловать. А стукнуть, например. Хотя, поцеловать тоже по-прежнему очень хотелось.

— То есть, ты хочешь сказать, что ты ничего не почувствовал?! — выдвинула я обвинение. — Вообще ничего?!

— Ди, разумеется, я почувствовал! — возмутился он. — Слишком много почувствовал! Настолько много почувствовал, что у меня чуть сердце не остановилось, когда я был вынужден оторвать тебя от себя! Но я люблю тебя! — гаркнул так, что избушка даже подпрыгнула. — И поэтому…

Я прижала ладонь к губам мужа, не дав ему договорить. Я поняла, что мы с ним говорим о разных вещах, и потому мне не удастся убедить его посредством логики. «Однако, может быть, мне удастся…», — мелькнула мысль в моей голове.

— Доверься мне… — заглянула я в его глаза. С мольбой. С отчаянием. С ожиданием. С обещанием. — Просто доверься мне…

Удар сердца… Ещё один…

Рауль поцеловал мои пальцы, которые всё ещё были прижаты к его губам и прошептал. — Ты не понимаешь, о чём просишь…

— Нет, понимаю, — возразила я. — Я прошу о прыжке веры. Веры в меня, — слова произносила практически одними губами, но не сомневалась, что он слышит каждое мое слово.

Мои пальцы, до сих пор ласкавшие губы любимого, переместились на лоб, чтобы разгладить образовавшиеся на лбу морщинки. Мои же губы в почти невесомой ласке прикоснулись к его губам. — Доверься мне… — слова прошлись легчайшим перышком по его губам.

Ещё несколько ударов сердца…

Мой язык скользнул по губам любимого, убеждая их открыться, довериться и ответить на поцелуй.

Рауль судорожно вздохнул. И поцеловал. Нерешительно. Осторожно. Из его горла вырвался неясный утробный звук. То ли беззвучный рык. То ли вздох.

Я провела кончиком языка по его нижней губе Рауля. И лишила таки его последних капель выдержки. Он рывком притянул меня к себе. Его губы впились в мои, подарив мне, наконец, столь долгожданное и абсолютно заслуженное, кстати, наслаждение. А что? Я ведь всё-таки жена ему! Поэтому имею полное законное право на его поцелуи.

Рауль не целовал — жадно пил, словно я была водой, а он умирал от жажды. И всё же он нашел в себе силы отстраниться, чтобы убедиться в том, что со мной всё в порядке.

— Ты как? — он тяжело дышал, и теплый воздух его дыхания шевелил мои волосы, совсем как теплый летний ветерок.

— Мгновение назад было потрясающе, а сейчас даже и не знаю… — откровенно намекая, на то, что мне не нравится уклонение некоторых от целовальных обязанностей, ответила я. Однако меня поняли превратно.

— Тебе плохо? Чччто я могу сделать? — тут же встревожился мой супруг, в очередной раз подтверждая диагноз тугодума.

— Да, Рауль мне очень плохо! — закатила я глаза. — Но лишь от того, что мой муж под предлогом заботы обо мне всё время норовит уклониться от своих супружеских обязанностей!