Чисто партийное убийство

Еще на одной уникальной фотографии видно, как открывается дверь лимузина. Оцепеневшие зрители, ничего толком не разобрав, — ревут двигатели мотоциклов и автомобилей, — наблюдают, как обстрелянные космонавты (плохо видно на слайде, но это Терешкова и Николаев) переходят в резервную машину. За ними последуют Береговой с Леоновым. Они сядут уже в другие автомобили.

Рассказывает летчик-космонавт Алексей Леонов: «В это время подъехала машина, открылась задняя дверь, и я сразу не увидел, кто ее открывает.

Практически на полу находился Шелепин. В это время он был членом Политбюро. Он меня поманил рукой, говорит: «Иди, иди сюда, террорист». Очевидно, по линии по всей по связи прошло — будьте внимательны, примите меры, пригнитесь там, лягте в автомобиле».

Огибая расстрелянную машину, основной кортеж проследовал по маршруту. Без остановки проезжает место происшествия и лимузин Брежнева.

Зам. начальника Управления КГБ СССР, генерал-майор Сергей Королев вспоминает: «Подъехал Леонид Ильич, и у него такой встревоженный вид был. Но для меня самое важное вот запомнилось до сих пор, это прошло уже тридцать лет, осталось вот это именно возмущение его. А стреляют, говорит, в этом, выстрелы какие-то, говорит, в районе Боровицких ворот. Что за дикость такая, что за безобразие! Вот буквально вот так сказал: «Что за дикость такая, что за безобразие!»

Девять пуль попали во вторую закрытую машину кортежа, в которой, как предполагал Ильин, ехал Брежнев. Одна из пуль оказалась смертельной для водителя старшего сержанта Ильи Жаркова. Машина теряет управление. Находившийся на переднем сиденье сотрудник «девятки» капитан Романенко останавливает ее ручным тормозом. На фотографиях видно, как кучно стрелял топограф Ильин, как легко пули прошивают колеса, обшивку машины, лобовое стекло. Ни эта машина, ни лимузин Генсека не имели тогда броневой защиты. Кстати, даже после этого случая Брежнев так и не пересядет в новый бронированный «ЗИЛ», который ему изготовят по заказу «девятки».

А. Леонов: «Подъехали мы к Кремлевскому дворцу, и поскольку я должен находиться в президиуме, то мы вместе с Шелепиным зашли в раздевалку Президиума, там разделись, и в этом холле находилось все Политбюро. Картинка была такая растерянная очень. Леонид Ильич Брежнев, тот был в какой-то прострации такой. Он ко мне подходит: «Алексей, ну покажи, покажи, пойдем». Я говорю: «Что показать?» — «Ну, покажи шинель свою». Ну, ему кто-то уже доложил, что никто не пострадал, кроме как Леонова, след пули на шинели, а больше никто кроме водителя, который тяжело ранен. Я подошел, ему показал шинель, это там же раздевалка была. Ну, он мне говорит: «Слушай, Алексей, ну ты не переживай, это не в тебя, это в меня стреляли».

Космонавты чудом остались живы. Водитель их машины, тяжело раненный Илья Жарков, не приходя в сознание, скончался.

Когда такие вещи происходят в кино, зрители порой ворчат, мол, вот накрутили сценаристы. Но в данном случае сценаристы не имеют никакого отношения к произошедшему в тот январский день в Кремле.

Жизнь «накрутила» лучше любого сценариста.

Дело в том, что Илья Ефимович Жарков пришел в тот день на службу в последний раз. Ему уже была оформлена пенсия. Однако один из водителей гаража особого назначения заболел, и начальник попросил Жаркова выручить, сесть за руль. Мероприятие было ответственное, и молодежи поручать такое задание ему не хотелось. Вообще-то водители ГОНа любили подобные поездки. Ощущение праздника и какого-то душевного подъема было не только у тех, кто стоял вдоль дороги по пути следования кортежа, но и у всех, кто участвовал в подобных поездках.