Чисто партийное убийство

Рассказывает Владимир Семичастный: «И вот начались тогда утечки уже, начали ползти слухи о том, что что-то готовится где-то, кто-то, разговоры… Воронов на одном из совещаний проговорился и, значит, стал говорить о том, что пора с Хрущевым кончать или что-то вроде того, что Хрущев надоел всем».

Настал момент, когда информация дошла и до Хрущева. Но никаких резких шагов он не успел сделать, а может быть, уже не смог сделать. Хотя его реакции боялись до последнего.

Владимир Семичастный: «Я пришел к Брежневу и сказал: или вы давайте решайте вопрос о проведении Пленума, или кончится это тем, что меня вызовет Хрущев, скажет, что существует антипартийная группа новая, и ты сидишь ушами хлопаешь, и, понимаете, у тебя под носом, вот здесь, творят безобразия, а ну-ка давай действуй. И что мне останется делать? Я вынужден буду принимать меры, и довольно решительные».

Обратим внимание, что пришел Семичастный не к Шелепину, а именно к Брежневу. Его лидерство в заговоре к тому моменту уже никто не оспаривал.

А может быть, Шелепину и Семичастному выгодно было выдвинуть тогда Брежнева на первый план.

Вдруг все провалится?

К тому же они не сомневались, что в случае успеха через короткое время смогут быстро устранить и самого Брежнева.

Об октябрьских днях 1964 года написаны десятки книг, да и мы в одной из серий «Кремля 9» подробно рассказывали о последних днях пребывания Хрущева у власти. Напомним лишь, что звонил ему в Пицунду с просьбой приехать в Москву как раз Брежнев как второй человек в государстве и самый близкий соратник.

Звонил из квартиры на Кутузовском проспекте, где собрались Подгорный, Суслов, Полянский, Шелепин и Семичастный.

Когда на следующий день, 13 октября, в полдень, Хрущев сходил с трапа самолета во Внукове, шансов у него не было никаких.

Брежнев подготовил свой приход тщательно и профессионально, по всем правилам высшего партийного искусства.

Нервничал ли Брежнев в те дни?

Конечно, и очень сильно. В первую же ночь после смещения Хрущева он отдал не требующий пояснений приказ начальнику личной охраны Ребенко.

Рассказывает генерал-майор, заместитель начальника личной охраны Брежнева Владимир Тимофеевич Медведев: «Леонид Ильич, приехав домой, сказал, вызвал Ребенко и сказал: «Ты, говорит, на всякий случай сегодня возьми автомат и побудь в подъезде дома, не ночуй там у себя в кровати, а побудь в подъезде дома». Он не решался спросить, почему и так далее. Он говорит: «Вопросов никаких не задавай, вот сделай, выполни это для меня, и все будет нормально».

Ответ на вопрос, кого больше боялся в ту ночь Брежнев — сторонников Хрущева или подчиненных шефа КГБ Семичастного, — знал только сам Леонид Ильич.

Как известно, легитимное избрание первого лица в партии могло произойти лишь на съезде, который собирался раз в четыре года. В 1964 году до очередного, XXIII съезда оставалось еще два года.

И, похоже, группа Шелепина не сомневалась, что этих двух лет им хватит, чтобы подготовить избрание своего человека. С Брежневым они особо не церемонились. Чего стоит рассказ Семичастного о том, как примерно через полгода после ухода Хрущева в отставку Владимир Ефимович пришел к Леониду Ильичу с жестким, необычным предложением — пореже ездить на охоту и сообщать об этом в прессе. Мол, это вызывает недовольство в партии и народе.

Тогда Брежнев разговор замял, но все запомнил.

На охоту ездить продолжал регулярно. Это была его основная страсть. A как опытный охотник, он умел долго и тщательно готовить основной выстрел.

О том, что Брежнев — фигура у власти временная, писала в те дни и западная пресса. Вывод такой они делали, анализируя кремлевскую расстановку сил.

Ключевые посты в силовом блоке занимали люди Шелепина: КГБ возглавлял Семичастный, МВД — Тикунов, Девятое управление, охранявшее первых лиц, — генерал Чекалов.

Но главное, у «железного Шурика» — Шелепина было много сторонников среди высшей партийной элиты.

Вот за ее голосами и повел в первую очередь охоту обаятельный и энергичный в те годы Леонид Брежнев. Он прекрасно знал человеческую натуру и человеческие слабости.