Чисто русское убийство

– Да? – проговорила я с сомнением. – А почему вы так думаете?

– Кишка тонка! – недолго думая ответил Красноруцкий.

– Может быть, подкрепите свое суждение какими-нибудь фактами? – иронически поинтересовалась я.

Красноруцкий только пожал плечами: мол, слабак – он и есть слабак!

– А расскажите все с того самого момента, когда вы привезли Воскобойникова к дому его любовницы Олимпиады Сидельниковой, – попросила я.

Александр испытующе глянул на меня, но ничего не сказал. Очевидно, он не ожидал, что следствию известны столь личные подробности.

– Хорошо, – без лишних слов согласился он. – Когда мы приехали к Олимпиаде, я довел Ростислава Константиновича до дверей подъезда, убедился, что опасности нет, и возвратился к машине.

– Сколько по времени обычно длились такие визиты? – спросила я.

– Обычно он выходил от Олимпиады не раньше полуночи, – ответил телохранитель.

– Значит, вы остались в машине и приготовились ждать Воскобойникова? – уточнила я.

– Да, именно так, – подтвердил он.

– А что вы делали все это время, пока Воскобойников находился у Олимпиады?

– Я перекусил. Бутерброды и кофе в таких случаях я всегда готовил заранее, как только шеф сообщал, куда именно планирует ехать и насколько. Потом слушал музыку, просто сидел. Это ведь моя работа – ждать шефа и заранее проверять его маршрут на предмет безопасности.

– Вы всегда ждали Воскобойникова в машине? Даже если у вас был другой маршрут, не к Сидельниковой?

– Да, так было заведено. Я жду, Ростислав Константинович спускается – и мы едем дальше.

– Но почему же именно в тот самый вечер вас не оказалось в машине, когда Воскобойников вышел из подъезда? Почему вы покинули свой пост?

– У меня очень разболелся зуб, – признался Красноруцкий. – А стоматолог, у которого я обычно лечился, был сильно занят, и пришлось отложить визит на несколько дней. И в тот вечер мне стало совсем уж невмоготу, а никакого обезболивающего с собой, как назло, не было. Я и решил, что пока шеф у Олимпиады, я успею зайти в аптеку поблизости. Времени у меня в запасе было около часа.

– И вы были уверены, что в ближайший час Воскобойников не выйдет? – спросила я.

– Да. Перед тем как выходить, он всегда звонил мне, предупреждал, что сейчас спустится. Так что я был совершенно спокоен на этот счет. Да и в аптеке я не планировал торчать целый час, был уверен, что успею вернуться до того, как шеф выйдет, – объяснил Красноруцкий.

– И что же пошло не так?

– Во-первых, несмотря на поздний час, в аптеке была очередь. Я прождал там почти полчаса.

– И за это время никаких звонков от Воскобойникова на ваш сотовый не поступало?

– Нет, от него звонков не было.

– А еще кто-нибудь звонил? – быстро спросила я.

– Да, Ритка позвонила, – с досадой ответил Красноруцкий.

Чувствовалось, что ему неприятно говорить об этой женщине.

– Вот как? – удивилась я. – А по какому поводу?

– Начала говорить, что ей срочно нужна моя помощь.

– А что у нее случилось?

– А я даже и спрашивать не стал, – резко ответил Александр, – сразу сбросил звонок – и все.

– И что же было потом? Расскажите подробно все, что помните, каждую мелочь: что видели, что слышали?

– Да, сейчас расскажу, – кивнул Красноруцкий. – Когда я еще только шел в аптеку, мне навстречу попался довольно подозрительный тип. Он был в ветровке с капюшоном, поэтому лицо я не разглядел. Шел он как-то так, зигзагами, но спиртным от него не пахло – похоже, это был наркоман. Мало ли кто шатается поздно вечером? Я просто прошел мимо него – и все. А потом застрял в очереди в аптеке.

– И вернулись только через полчаса? – спросила я.

– Да.

– И что же было дальше?

– Выхожу я из аптеки – и как раз в этот момент мимо пролетает какая-то машина. Еще и громыхает, как куча консервных банок, – что-то там у нее барахлило, наверное. Иду дальше – и вдруг вижу, что к машине шефа подходит этот самый жиголо – ну, который Таратутин. По походке заметно, что он уже хорошо поддатый. Сейчас, думаю, разберусь с ним, пока шеф не вышел! А он подошел к машине, заглянул внутрь – и вдруг броситься бежать. Я сначала ничего не понял, но уже почувствовал что-то неладное. Подбегаю к машине – а там сидит шеф, и у него прострелена голова. Неудивительно, что Таратутин, увидев это, рванул оттуда на третьей космической скорости. Поди, сразу протрезвел с перепугу!

– Почему же вы не остановили его? – удивилась я.

– А зачем? Я же видел, что он не убивал шефа. К тому же, честно говоря, я просто растерялся. Хотел вызвать полицию – потом подумал, что меня же первого заметут, и решил скрыться.

– Почему? Разве у вас не было шансов доказать свою непричастность к убийству Воскобойникова?

– А разве они были? Ведь я автоматически становился подозреваемым номер один – это во-первых. А во-вторых, при таком раскладе кто же начнет искать настоящего убийцу? Там явно действовал профессиональный киллер. Такого попробуй найди! Так что это убийство однозначно повесили бы на меня. Много вы знаете раскрытых заказных убийств?

– Почему вы так уверены, что это был киллер? – спросила я.

Красноруцкий ответил не сразу.

– Я знал, что шефа хотят заказать, – произнес он сдавленным голосом.