Чисто семейное дело (Рыжая - 1)

Даша встала с кровати и, скинув пижаму, внимательно осмотрела себя в зеркало. Не такая уж она толстая, все на месте, все при деле. И тут же вздохнула. Нет, все как раз не при деле. Перед глазами снова возник Илья, его чувственные губы рождали слишком трепетные фантазии...

Она снова вздохнула. Вчера в ней действительно проснулся новый человек. Вернее, новая женщина, которая вдруг остро ощутила, как не хватает в ее жизни хоть каких-нибудь событий. Просто любви становилось мало. Все ее существо потребовало бурной, разрушительной страсти, того пленительного упоения, когда хочется смеяться и плакать, мгновения, ради которого жила все эти безликие, бесцветные годы. А потом, умирая от стыда и счастья, в оглушительном ветре ночных улиц подставлять лицо его губам и каплям летнего дождя...

Сырой воздух в доме заставил передернуться от холода. Ну хорошо, не обязательно под дождем и ветром, можно, например, где-нибудь на далеких и загадочных Каймановых островах в нежных лучах заходящего солнца... Или луны. На всякий эстетический случай.

Молодая женщина вздохнула в очередной раз. Эх, раньше надо было гулять, а то вспомнила бабка, как девушкой была. Да кабы знать заранее...

Но раньше секс не привлекал ее, более того, постель всегда казалась лишь неприятной нагрузкой к хорошим отношениям.

"Странно устроена природа, - продолжала размышлять Даша, залезая под теплый душ, - пока ты молода и привлекательна, к мужчинам относишься как к надоедливой мухе, однако стоит начать стареть и сморщиваться, как у насекомого отрастают орлиные крылья и все мужики неожиданно становятся обаятельными и притягательными".

Что же делать? Обрушить на зазевавшегося мужа поток нежности? А чем объяснить? Он же не дурак, сразу догадается, что дело нечисто. Во-вторых, еще не известно, понравится ли это ему или, что еще более вероятно, ей.

Нет, нет, дело не в сексе, жила она без него тридцать лет и еще столько же проживет! Она просто влюбилась. Ну да, как последняя идиотка, пошла за первым встречным, словно верблюд за миражом. С той лишь разницей, что бедное животное идет гонимое жаждой, а она глупостью. Эх, надо было все-таки оставить ювелиру телефон. Он, конечно, выбросил бы его в первую помойку, но по крайней мере оставалась надежда, что позвонит, что она еще раз увидит его томные черные глаза. Тоска.

Сквозь монотонный шум льющейся воды ей вдруг послышался звонок. Даша прислушалась, так и есть - телефон.

"Пошли все к черту! - Прикрыв глаза, она подставила лицо теплым струям воды. - Кому надо, перезвонит".

Однако прошло минут пять, а телефон не собирался успокаиваться. Выругавшись, молодая женщина с сожалением закрыла воду и, кутаясь в толстый махровый халат, побрела в спальню. После душа температура в доме казалась просто арктической.

- Я слушаю, - с трудом сдерживая раздражение, бросила она.

- Даша, это ты?

- Это я, а ты кто?

- Девичья память короткая или мужчин много звонит? Для замужней женщины сомнительное достоинство, а вчера, помнится, ты гордилась своей непорочностью.

От неожиданности она потеряла дар речи.

- Это я, Илья. Можешь разговаривать? Или ты не одна? - Он помолчал, затем, видимо, превратно истолковав ее безмолвие, продолжил: - Тогда слушай, буду ждать тебя в том же ресторане после двух. Хорошо?

- Хорошо, - Даша постаралась придать голосу равнодушное выражение.

- Тогда до встречи. - И добавил с легким придыханием: - Береги себя.

3

Некоторое время молодая женщина сидела не шелохнувшись. Наконец, когда ногам вернулась чувствительность, а мозгам способность мыслить, вскочила и кинулась к шкафу.

"Я должна быть... - возбужденно бормотала она, срывая платья с плечиков и кидая их на кровать, - какой я должна быть? Строгой? Нет, не то. Слегка развратной? Тоже нет. Черное, конечно, подчеркивает достоинства фигуры, но появиться летом, посредине дня, в черном? Он решит, что у меня траур".

Перевернув вверх дном весь гардероб, она наконец выбрала длинную, оливкового цвета юбку с глубоким боковым разрезом и тонкую прозрачную блузку в тон. Шваброй из дальнего верхнего угла шкафа были извлечены туфли и сумка из серо-зеленой змеиной кожи, довершил наряд шелковый диоровский платок.

Покончив с костюмом, Даша придирчиво осмотрела себя в зеркало. Слегка волнуясь, на нее смотрела трогательная рыжеволосая девушка лет двадцати пяти.

"Не больше", - подумала она и села краситься. К тому времени как прозвучал звонок в дверь, все что можно было доведено до совершенства.

На пороге стоял вчерашний молодой полицейский. Увидев перед собой вместо истерзанной ночными кошмарами, заплаканной развалюхи надушенную легкомысленную красотку с блестящими глазами, он растерялся и - не поздоровавшись, почему-то шепотом спросил:

- Вы одна?

- Конечно, одна. А что вы имеете в виду?

Он покосился на прозрачную кофточку и сухо произнес:

- Тогда едем.

4