Чисто убийственный бриллиант

Тарантелла удивилась бы, если бы узнала, что ее мечты о мщении разделял и Блэк Дуглас. Колдун грелся у кухонной плиты, не сводя глаз с коллег, которые пытались вернуть ему человеческий облик. Чтобы скоротать время, Блэк Дуглас вылизывал лапы и хвост, прерываясь только на то, чтобы сплюнуть серу, следы которой Фьямма оставила на его мехе. Синьора Стрега-Борджиа смотрела на него с изумлением, близким к омерзению, поскольку Блэк Дуглас умело задрал заднюю лапу за голову и принялся вылизывать у себя под хвостом.

— Дугласссс, — запротестовала она, в смущении закрывая глаза, — не мог бы ты отложить эту процедуру до тех пор, пока мы не превратим тебя в человека?

— Ах вот как? Интересно, когда это случится? — оторвался он на секунду от своего занятия. Его сварливое высказывание оформилось в виде нечленораздельного мяуканья, которое синьора Стрега-Борджиа поняла по-своему: она наклонилась и попыталась взять его на руки. Зашипев, Блэк Дуглас отпрыгнул назад и стрелой промчался у нее между ног, направляясь в тихий уют кладовки, где его поджидало блюдечко с молоком. Склонившаяся над кухонным столом Геката Бринстоун тяжело вздохнула и, потерев усталые глаза, закрыла лежавшую перед ней огромную волшебную книгу.

— Безуспешно? — спросила синьора Стрега-Борджиа, торопливо листая одну из своих книжек для записи заклинаний.

— Беда в том, что я не представляю, какое заклинание применила к нему Фьямма, — признала Гек. — Если бы я это знала, мне оставалось бы лишь найти его в книге и произнести контрзаклинание. Но в сложившихся обстоятельствах, возможно, будет безопаснее оставить его котом…

Терминусочка, подслушивавшая их разговор из своего укрытия в посудном шкафу, была не склонна разделять это мнение. Хотя Блэк Дуглас стал котом совсем недавно, он уже успел продемонстрировать, как хорошо ему удалось адаптироваться в новом состоянии. На протяжении каких-нибудь десяти минут разъяренный котик разодрал шелковую обивку стула в гостиной, надул в углу спальни синьоры Стрега-Борджиа, расцарапал Ноту нос, когда йети простодушно попытался обнюхать интригующе душистый зад новой зверюшки, а теперь обрызгивал кладовку, стараясь пометить территорию. К облегчению Терминусочки, синьора Стрега-Борджиа встала и достала из ящика кухонного стола волшебную палочку.

— Кажется, я отыскала заклинание для нашего бедного коллеги, — сказала она и направилась к кладовке, где опустилась на четвереньки, чувствуя себя немного глупо. — Иди сюда, кис-кис-кис…

Лавирующий между банок с окаменевшим джемом на верхней полке, Блэк Дуглас зашипел.

— Ну что еще на этот раз? Что за кошачьи нежности? Дайте мне передохнуть… — В этот миг, в тревоге выпучив желтые глаза, он понял, что Бачи машет палочкой в его сторону. Кот напрягся, и его мех встал дыбом. Бачи? Самая бестолковая ведьма в истории института? Творит заклинание? С испуганным мявом Блэк Дуглас спрыгнул с полки, увлекая за собой несколько банок, в слабой надежде, что ему удастся увернуться от злосчастных заклинаний сокурсницы:

Ведьмы злой слова — долой,
Если вместо друга — кот, говори наоборот,
Был котом, а ты опять можешь нашим другом стать.

Ахнув, Бачи пригнулась, стараясь уклониться от банок с джемом, которые, словно снаряды, летели на нее с полки. Как ни странно, это заклинание идеально подошло бы для данного случая, если бы падающие консервы не отвлекли на долю секунды внимание колдуньи. Третья строка заклинания оказалась немного скомканной, так что получилось следующее: «Был ко-ТОМ А Т-ы опять». К ужасу Бачи, Блэк Дуглас на лету превратился в главный ингредиент соуса для спагетти и рухнул на пол с громким чавкающим звуком, забрызгав все вокруг желтоватыми семечками и алой мякотью. К счастью для Бачи, сознание покинуло ее, и она безжизненно опустилась на пол.

КАМЕНЬ, НОЖНИЦЫ, БУМАГА

Ловко орудуя веником, Лэтч собирал останки дедушкиных часов в аккуратную кучку, стараясь не пропустить ни слова из телефонных переговоров синьора Стрега-Борджиа с местной полицией.

— Он на травяном бордюре… Нет, на бордюре, а не в гарнире… Боже правый, констебль, неужели это так трудно понять? На моей клумбе лежит труп…

Наступила пауза, в течение которой синьор Стрега-Борджиа закатывал глаза и колотил пальцами по столу в прихожей. Лэтч продолжал усердно трудиться, куча битого стекла и щепок росла с каждой минутой. Вдруг внимание дворецкого привлек необычный блеск в пыльных обломках.

— Да. Добрый вечер, инспектор. — Синьор Стрега-Борджиа сделал глубокий вдох и все начал сначала: — Как я уже объяснил вашему коллеге, я звоню, чтобы сообщить о преступлении… Нет, НЕТ! Не о выступлении, а о прес-ступлении, точнее, о «предумышленном убийстве».