«Чистое поле». Миссия невыполнима

Они же, покрутив пальцем у виска, поспешили скрыться. Ковалев, проводив их веселым взглядом, возвратился к машине и в приподнятом настроении выехал в Краснодар. На этот раз ему было что доложить Васильеву. Прошлое Пацана оказалось не так уж и безоблачно. Начало шпионской ниточки, если он действительно был завербован грузинской разведкой, следовало искать в далеком марте 93-го года. В этом Павел почти не сомневался и готов был отстаивать свою точку зрения перед Васильевым. Тот, несмотря на позднее время, все еще находился в отделе. Вместе с Азовцевым они подводили итоги работы за день. Ковалев открыл дверь и попросил разрешения войти.

— Проходи, садись, Павел Николаевич! — пригласил Васильев к столу.

— Как съездил в Ахтырскую?! — с ходу спросил Азовцев.

— Есть интересная наводка, — бодро доложил Ковалев.

— Кто дал? Наш источник, эта… как ее… — затруднился вспомнить Васильев.

— Галина, — подсказал Азовцев.

— И что она говорит, Павел Николаевич? — оживился Васильев.

— Навела на одно темное пятно в прошлом Пацана, Александр Васильевич.

— Да, и какое же?

— Оно связано с Абхазией.

— Как я и предполагал! А что конкретно? — загорелся Азовцев.

— Во время мартовского наступления абхазов 93-го года Пацан попал в окружение!

— Уже горячо!

— Анатолий Владимирович, не спеши с выводами, — был более сдержан в оценке Васильев и поторопил Павла: — Давай дальше, Павел Николаевич!

— К сожалению, Александр Васильевич, дальше возникают одни вопросы. Просматривается, что грузины захватили его в плен и потом завербовали, — выдвинул шпионскую версию Ковалев.

— Вполне, если обратиться к старым материалам, то те, кто вернулся из плена, через одного являлись их агентами, — напомнил Азовцев.

— С Пацаном, Анатолий Владимирович, это еще не факт! Во— первых, где доказательства, что он находился в плену? А во— вторых, какие есть основания говорить о его вербовке? — возразил Васильев.

— Но есть же косвенные признаки, Александр Васильевич! — не сдавался Ковалев.

— Какие?

— После выхода из окружения Пацан фактически сбежал из Абхазии. От чего или скорее от кого он бежал? Я так полагаю, что от вербовщиков, чтобы не выполнять их задания.

— Это пока лишь твои домыслы, Павел Николаевич. Сама война уже стресс, да еще какой.

— Хорошо, а как тогда объяснить тот факт, что когда Пацан вернулся домой, то ударился в пьянку, а потом вдруг резко бросил пить, заимел деньги и пошел в гору.

— Семья повлияла, мало ли других причин. Что касается денег, так он, по твоим словам, мужик башковитый.

— А если не семья, а резидент грузинской разведки прижал Пацана, а потом дал денег? Кафе у него крыша, а… — упрямо гнул свое Ковалев.

— Стоп, Павел Николаевич! Твои фантазии могут далеко нас завести! — остановил его Васильев. — Будем говорить предметно. На сегодняшний день в отношении Пацана мы имеем один достоверный факт — он находился в окружении. А что там с ним произошло, надо разбираться. Так?

— Так, Александр Васильевич! Тогда чего тянуть время, надо направлять Павла в Абхазию, пусть на месте выяснит, — предложил Азовцев.

Васильев не торопился с решением. Оперативная наводка, полученная Ковалевым на Пацана, представляла интерес, но не давала ответа на главный вопрос: шпион он или нет. В той мясорубке, что была на Кавказе в начале 90-х годов, были перемолоты сотни, тысячи человеческих судеб и похлеще, чем у Пацана. Бросать же на его проверку значительные силы отдела, когда времени катастрофически не хватало, а шпион и, вероятно, не один, продолжал безнаказанно действовать, было опрометчиво, а в итоге могло дорого обойтись.

На взгляд Васильева, более перспективными выглядели материалы на Харлампиди и Голодца. Контакты первого с офицерами авиационного полка, дислоцирующегося под городом Крымском, и последняя его поездка в Крым, где наружка зафиксировала контакт с гражданином Грузии Гурамом Папаскиром, логично укладывались в шпионскую версию. Не менее интересными представлялись материалы на Голодца. Его настойчивые попытки устроиться на базу отдыха «Лесное озеро», служившую прикрытием для объекта Х, заслуживали самого пристального оперативного внимания.

— Александр Васильевич, так как, будем направлять Павла в Абхазию или нет? — напомнил о своем предложении Азовцев.

— Не знаю, не знаю, Анатолий Владимирович, оперсостава катастрофически не хватает, — посетовал Васильев.

— Ну это же совсем рядом, за три дня можно обернуться.

— Ладно, прежде чем посылать, согласую командировку с Аниченко. Абхазия — горячая точка, и здесь моих прав недостаточно.

— Александр Васильевич, так, пока бумага по верхам ходит, может, я позвоню в Сухум начальнику отдела по миротворческим силам, а он за это время подработает вопрос?

— А ты что, его знаешь?

— Быстронога? Борю? Да! Вместе проходили переподготовку на курсах повышения квалификации в Новосибирске.

Васильев улыбнулся каким-то своим мыслям и спросил:

— Анатолий Владимирович, а ты с ним случайно не в «Яме» познакомился?

Азовцев с недоумением посмотрел на него, а затем рассмеялся и в тон ответил: