Чистосердечное признание или Похождения борзописца, которому не сиделось на месте

Из «МК» Гена ушёл в издательство «Московский рабочий». Он был человек обстоятельный и всегда реализовывал то, что задумал. Например, захотел написать статью о Фрейде – написал и опубликовал. К Фрейду относились неоднозначно – считали то великим учёным, то великим проходимцем. Куликов во всём разбирался, статья получилась интересная.

Он трудился и в Профиздате, но заскучал и вернулся в журналистику – устроился в Агентство Печати Новости (АПН). Питался умеренно. Из напитков предпочитал пиво. Куликова любили женщины – взрослые, серьезные, иногда замужние. Но сделать свой выбор он не успел. А жена журналисту как никому нужна. Она и поддержит, и успокоит, и убережёт от опрометчивых поступков. Гена, несмотря на мягкий характер, предпочитал сражаться в одиночку. Здоровье постепенно ухудшалось, сердце не выдержало.

Вельветовый пиджак

Вячеслав Зайцев уделял особое внимание тому, как должен выглядеть журналист. На заре туманной юности я относился к этому вопросу не менее серьёзно, но одевался во что Бог пошлёт – иного гонорары «МК» не позволяли. Летом это были китайские зелёные хлопчатобумажные, а зимой серые синтетические брюки из ГДР. Верх: мне нравились свитера, но куда в них блокнот положить? Пиджаки с многочисленными карманами оставались вне конкуренции. Моей повседневной формой одежды стал желтый вельветовый пиджак. (Вельвет тогда был дешёвым и практичным материалом). Правда, многие предпочитали куртки. В их числе был и заместитель редактора «МК» мастер спорта по шахматам Евгений Бебчук. Он ходил в куртке, а пиджак держал в шкафу и надевал только тогда, когда его вызывали в горком партии. Но Женя вообще был большим оригиналом. У него в кабинете висел плакат: «Короче! Вы – не Гоголь!». Бебчук всегда был не против поговорить с хорошим человеком, а этим лозунгом сразу ставил в рамки случайных, плохо знакомых с ним посетителей.

А как одевались девушки? Буйствовала яркая, но быстро выгоравшая на солнце ситцевая радуга, часто встречались свитера (блокнот лежал в дамской сумочке) и никогда не выходившие из моды английские костюмы. Когда джинсовая мода вышла из берегов, появились джинсовые юбки.

Кого приветствовал Эйнштейн

Твори, выдумывай, пробуй

Скудный гонорар в «Комсомольце» поначалу казался мне богатством, но, когда родился сын, полставки стало мало. А в журналах «Изобретатель и рационализатор» и «Комсомольская жизнь» мне обещали целую. Её я и выбрал.

– Можешь начинать завтра, – сказал главный редактор «Комсомольской жизни». – Уверен, мы сработаемся. Сейчас ребята какие-то странные пошли: «Алыми парусами» зачитываются, кольца обручальные понадевали. Ты женат, а кольца не носишь. Одобряю!

«Алые паруса» я тоже не любил. А вот обручальное кольцо купил только жене – на себя денег не хватило…

На следующий день направился в «Изобретатель и рационализатор». Там ожидал вежливый, но холодный приём:

– Вы у нас были, дали согласие, но так и не пришли. Вакансия уже занята!

Видно, у меня в лице что-то изменилось. Один из участников разговора вдруг предложил:

– Давайте всё-таки попробуем взять в отдел науки и техники. А там видно будет.

Отец выбор одобрил.

– Теперь ты многое поймёшь и кое-чему научишься.

Девизом журнала было: «Изобретай то, что нужно стране». Издание находилось на подъёме. И я учился не только у коллег, но и у тех, о ком оно рассказывало: по мере сил творил и выдумывал. Наибольший интерес у читателей вызывали остроумные перспективные изобретения или же простые, но широко применимые.

В редакцию нередко заглядывали и сами изобретатели. Вот кто мог служить примером стойкости, мужества, умения добиваться поставленной цели. Один из них говорил:

– Если осенила идея, но, побывав в патентной библиотеке, я убедился, что она не нова, не огорчаюсь, так как понимаю, что нахожусь на верном пути, надо двигаться дальше.

Замечательная мысль для людей творческих профессий.

Специалист, занимавшийся использованием солнечной энергии, недавно вернулся из мест не столь отдалённых, седой, но не сломленный. На мой дурацкий вопрос, что из придуманного в лагере ему запомнилось больше всего, сдержанно ответил:

– Мне удалось раздобыть электрическую лампочку, и я смастерил грелку для рук. Знаете, зимой холодно было.

Довольно скоро меня назначили заведующим сельским отделом. Прежде чем сесть в кресло, распахнул дверцы шкафа. На полках лежали десятки старых читательских писем. Отвечать на них поздно – сроки давно истекли. И списать в архив тоже нельзя – после первой же проверки голову оторвут. Мы с литсотрудником Инной Титовой, постелили на пол большую картонку, сложили письма пирамидкой. Чиркнул спичкой… Утром уборщица укоризненно сказала:

– Ишь, молодежь, что удумали – в редакции шашлыки жарить. Шли бы на улицу Кирова – здесь кафе недалеко…

В кабинете пахло горелым, а на старом паркете несмотря на картонку осталось тёмное пятно.