Ага, отвяли? То-то... Даст бог, сейчас придёт кто-нибудь более материальный, чем призраки. Увидит, что изо рта хлещет кровь, поймёт, что я жив. Подумаешь -- языка нет. Некоторые и без мозгов жить умудряются. И без рук-ног. Кто это?..
Сквозь боль и бредовой абсурд я увидел громадную чёрную фигуру. Сразу вспомнилась дождливая осенняя ночь, смерть за интернатским окном и Смерть передо мной -- ждавшая новой жертвы. Уши рванул приговор:
- Мразь!
И мертвец в палате сказал: "Она знает..."
Вот, значит, к кому волокла меня толпа призраков.
Только ведомо ли им, что у нас вроде как договор с Чистоземельщицей? И я всю жизнь прожил, не нарушая его. Но ведомо ли это самой твари?
Каталка медленно двинулась вперёд.
Нет-нет, стойте! Я же... я же отслужил!
А Чистоземельщица повернулась боком, как бы освобождая дорогу.
Поток ледяного холода, который разил от исполинского призрака, сменился струёй жара. Полыхнул оранжево-красный свет.
Там, впереди, топка! Крематорий, адское пекло, какая разница... Там огонь, смерть! Истинная!
Так почему эта тварь позволяет мне катиться прямо в ревевшее пламя?
Я такой же! Чистоземельщик! Я это делом доказал!
Каталка приостановилась. Я заворочал немой головой, не в силах сказать: помогите, помилосердствуйте, спасите, чёрт побери! Мог только стонать и пыхтеть, отплёвываясь, глотая свою кровь и хлынувшее наружу содержимое желудка.
Лихой... Ты настоящий друг. Держи меня, держи, пожалуйста-а-а!
Мама, мамочка моя, не отдавай ей... Прости, накажи, но только не отдавай!
Леночка!.. И ты тут! Не плачь, утри слёзы, хватайся крепче за ручки каталки. Я с тобой, навсегда с тобой, только не туда...
Чистоземельщица исчезла.
Впереди было только извергавшее огонь жерло.
Каталка рванулась сама по себе, оборвав несколько бесплотных рук, которые всё же хотели удержать её, и мою глотку опалил неимоверно горячий воздух.
Не-е-ет!
***
Не-е-ет!
Я помотал головой.
Серде мелко и часто колотилось о рёбра.
В руке зажат аэрозоль. Хорошо, что успел пшикнуть под язык, а то загнулся бы тут на жаре. Руки-то как трясутся - точно у алкаша. Да и самого колотун бьёт. В мои годы сердечный приступ добром не кончается. Нужно было вообще отказаться от командировки. Пора на покой...
Я вылез из машины. Тело подчинялось с большим трудом, точно после тяжёлой болезни.
Э-эх, и воздухом-то подышать нельзя. Над Ильшетом поднимался столб чёрного дыма. Вот, опять... Как подгадали к моему приезду. Наверное, увидел, что городишко снова пылает, расстроился, да и схлопотал микроинфаркт прямо на дороге.
Нет, пусть начальство шлёт сюда кого помоложе. А я сейчас разомнусь пешочком десяток метров да потихоньку-полегоньку двинусь домой. А потом в больничку... Тьфу на больницы. Позвоню старому знакомому, пусть осмотрит.
Первые шаги дались с трудом, потом вдруг меня охватило чувство лёгкости, прямо невесомости. И вот уже перед глазами -- накренившееся шоссе, мой джип, лес вдалеке, поля...
Чёрт, да я лечу!
Не может быть! Продолжение бреда? Мифическое посмертие, в которое я никогда не верил?
И тут почувствовал, что попутный ветер словно на рвёт меня, превращает в хлопья, клочки, пыль.
И что? Упаду на землю тем самым перегноем?
Я, чистоземельщик?! Не может этого быть! Нет!