Чистые души. Книга 1 (СИ)

Умертвие с лицом девушки внимательно слушало его из-за обережной сети. Оно склонило голову на бок и щелкнуло зубами, потянуло воздух носом, как-то жалобно взвыло, пытаясь протянуть руку сквозь сеть.

— Голодная. Интересно, сколько ее не кормили, раз уж она решила броситься на нас? — сказал Прохор.

— Думаю, ее вообще не кормили ни разу. Женщина надеялась что она всё вспомнит и станет прежней.

— М-да, — проговорил Прохор.

Они прошлись по квартире разглядывая картину отчаяния — банки святой воды, иконы и знаки, знаки, всюду, на потолке, стенах, окнах.

— Поздно она подумала про Бога. Следовало бы раньше вспомнить, к чему приводит колдовство, — произнес Прохор.

— Ведьма уловила ее душу. Солгала ей, обещала вернуть дочь.

— Как она могла поверить в это? — Прохор повернулся к нему.

— Мы видим бесконечность Вселенной, круговорот жизни, ее цель и смысл, люди ограничены лишь этой реальностью. Я сочувствую им.

— Сочувствие — очень человеческое качество. Было время и я думал, что могу испытывать его к жертвам, но я заблуждался. Что ж, — Прохор будто подвел черту, — Благодарю за работу, Семен, больше не задерживаю тебя. Далее мы разберемся сами. Тут нужно все очистить, вернуть умертвие в прах земной, стереть знаки, поискать след ведьмы.

— До свидания, — произнес Семен, еще раз окинул взглядом, мертвую женщину, умертвие за обережной сетью. Тут уже ничем не помочь. — Увидимся, Прохор.

Карина подняла трубку и он произнес тут же:

— Сегодня поедем покупать тебе платье.

Она усмехнулась:

— Как сурово звучит! Будто приготовил мне кару!

— Ты не хочешь? Это сложно? — не понял он.

Карина засмеялась:

— Ты такой милый… такой смешной! Конечно поедем!

Он забрал её на машине. Карина куталась в теплый шарф, намотанный поверх куртки. Мелкие снежинки, успевшие упасть ей на воротник, на шарф и на волосы, искрились крошечными звездочками, когда она села в машину и улыбнулась ему.

— Поедем?

— Карина!

Она повернулась:

— Да? Что случилось? Ты какой-то… странный. Все хорошо?

— Все хорошо. Просто посмотри мне в глаза.

Она грустно усмехнулась:

— Ну точно случилось что-то!

Он взял её за подбородок и повернул так, что их глаза оказались друг против друга. В ее зеленовато карих плавали крохотные точки. Он будто провалился в них, утонул весь с головой. Карина протянула руку и погладила его по голове:

— Все будет хорошо. Слышишь? Все будет хорошо, Семен.

Он вынырнул на поверхность, кивнул, взялся за руль:

— Куда едем? В ГУМ?

— Там же все дорого, — удивленно округлила глаза она.

— Главное, чтобы были красивые вещи. Все остальное вовсе не проблема.

Она счастливо улыбнулась:

— Тогда в ГУМ. Но ты оставишь там очень внушительную сумму, обещаю!

Гладкие стены и полы, лампы, сияющие мягким светом, вечнозеленые растения в кадках, и кругом люди, много людей, музыка, предвкушение, радость. Семен ощутил это разом, как только за ними закрылись стеклянные двери, отрезая от заснеженной улицы. Здесь, в торговом центре будто была своя, особая реальность. Без забот и грусти, без тоски. Все потом, сейчас только удовольствие от новых вещей и никаких мыслей.

Карина повела его на второй этаж и там принялась порхать от магазина к магазину. Ему было весело смотреть как она меряет первое платье и второе и даже третье. Но потом она перепорхнула в следующий магазин и тут тоже принялась за примерку. Продавщица как заведенная носила к ней в кабинку вещи.

Может быть она ищет что-то дешевле? Она же беспокоилась о деньгах. Или ищет редкое сочетание цвета? Он не мог понять почему она меряет так много вещей, довольно похожих друг на друга. Платье и есть платье, какая разница, какого оно цвета и покроя? Если обладаешь хорошей фигурой, как у Карины, любое будет украшать.

Сто лет назад женщины скрывали недостатки корсетами и пышными юбками, теперь одежда стала откровенней и кажется, пропал смысл выбирать, бери любое!

Он вышел из магазинчика и встал у перил размышляя об этом. Внизу бурлил каток, вокруг елки, установленной прямо на льду кружили пары.

— Твоя платье ищет? Моя хочет брюки и кофточку и чтоб празднично было. Вот и ищем, бродим.

Он обернулся. Рядом стоял парень лет тридцати, рослый, уверенный в себе, немного усталый.

— Моя тоже там окопалась, — он кивнул головой назад, в сторону магазина. — Я тебя заметил еще около примерочных, они обе как не в себя меряют барахло.

— А, — кивнул Семен. — Интересно, зачем столько мерить? Неужели так трудно выбрать вещь?

— Они бы весь день тут торчали, дай им волю! Все бы перемерили и с собой унесли, чтоб каждый день менять.

— Но ведь это… — Семен покатал во рту слово. — Тщеславие!

— Еще какое! — подтвердил парень. — Тщеславие, не то слово! У тебя тоже в голову мысли разные лезут в этих магазинах? Я вообще не в себе. Третий час бродим! Уже мозги кипят.

— Третий час твоя девушка меряет платья?

— Ага. А договаривались, что в этот раз быстро. Мы спешим просто, а то я бы с ней не поехал ни за что. Достала в прошлый раз еще. Тогда весь день по магазинам мотались.

Семен прищурил глаза, обдумывая услышанное.