Чистый грех

Как только мускулистая грудь молодого человека оголилась, проворные руки девушки стали медлительно-ласковыми, и Адам закрыл глаза от наслаждения, когда нежные подушечки ее пальцев неспешно загуляли вокруг его сосков. А потом он ощутил легкое шаловливое прикосновение горячего языка, который медленно путешествовал от его шеи ниже, ниже и ниже…

С чисто детским самозабвением, напрочь позабыв о времени и обстоятельствах, они предались совсем недетской игре взаимного неспешного ублажения. Они проказничали от души, пробовали разные позы и способы. Войдя в раж, Адам не знал удержу. Флора даже испугалась его неутомимости.

— Послушайте, — шепнула она, — вам совсем не обязательно быть таким… самоотверженным! — В ответ раздался чувственный смешок.

— Поверьте, мне это приятно! — сказал Адам и так энергично в очередной раз вошел в нее, что она полувскрикнула от наслаждения.

Но в конце концов молодой человек опомнился. Их отлучка из бальной залы шокирующе затянулась. Надо было возвращаться, и побыстрее. Поэтому он дал себе волю и больше не сдерживался. Одновременный оргазм на какое-то время оставил их бездыханными.

Флора ласково, но как-то очень по-хозяйски провела рукой по его влажному от пота лбу. В этом пустячном жесте Адаму невольно почудилось некое посягательство на его свободу — а быть чьей бы то ни было собственностью он не хотел!

— Вы чудесный! — нежно пробормотала девушка. — Мне кажется, я очень полюблю Монтану. Она ощутила, как он весь напрягся от этих слов.

— О, не пугайтесь! Этой фразой я хотела выразить свою благодарность — и ничего больше.

Блеснув в полутьме зубами, граф отозвался с иронической галантностью:

— Не стоит благодарности, мэм. Рад был доставить вам удовольствие, мэм. Я всегда полагал англичан людьми в высшей степени дружелюбными.

— На самом деле я наполовину американка. Как и вы.

Прямодушная особа. И не жеманничает. С ней приятно. Но пора и честь знать.

Адам чувствовал, что это последние минуты их близости.

Отстранившись от Флоры, он чмокнул ее в щеку и с сокрушенным вздохом произнес:

— Увы и ах! Пора возвращаться. Затем он сел рядом и принялся застегивать свою сорочку.

— Ах да, вам, наверное, понадобится платок. Вот, возьмите.

— Очень мило, что вы об этом подумали. Но я не в силах даже рукой двинуть. Давайте не так сразу, давайте немного отдохнем…

— Ну же, биа, будьте умницей, — мягко возразил он. На языке абсароков «биа» означало «дорогая». Это словечко он не раз шептал сегодня в самом пылу страсти. — Некогда нежиться — время поджимает.

Адам мигом привел в порядок свой вечерний костюм. Благо за годы молниеносных побед над женскими сердцами и тайных свиданий на скорую руку изрядно понаторел в искусстве проворно заметать следы. Более того, он и Флоре помог обрести подобающий вид: одернул подол платья, разгладил ленту и с терпеливой нежностью любящего отца поправил выбившийся локон.

Выйдя из глубины каретного сарая, молодые люди еще раз внимательно оглядели друг друга в свете полной луны. Вроде бы все в порядке. Но если по совести, то въедливый взгляд постороннего без труда определит, чем они занимались вдали от бальной залы…

К счастью, прохладная погода не располагала к прогулкам — сад был пуст, и грешники добрались до террасы никем не замеченные.

— А теперь, дорогая, — сказал Адам, — ни на шаг не отходите от меня — и, поверьте мне, никто из гостей и вякнуть не посмеет.

— Вы так страшны?

— Не для вас, — отозвался Адам с галантным поклоном. — Что касается остальных — в открытую никто мне слова против не скажет.

— Почему? — машинально спросила она, хотя тут же самостоятельно сообразила почему. Достаточно было одного взгляда на его мощную фигуру. И вдобавок эти мечущие огонь черные глаза!..

Что до Адама, то он замешкался с ответом. Тут кратко не объяснишь — тем более едва знакомой женщине, чужой в здешних краях. К тому же он и сам толком не знал, что держало в узде недобро-желателей. Среди прочего и то, что в его жилах текла горячая кровь мстительных абсароков.

Поскольку граф продолжал молчать. Флора несколько нахмурилась и спросила:

— Вам случалось убивать людей?

— Давайте-ка отложим этот разговор, — произнес Адам, улыбкой смягчая свою невежливость. Не время анализировать разницу миров, в которых они живут. — Сейчас важно одно: войти с деревянными лицами в бальную залу, мужественно проигнорировать десятки обращенных на нас взглядов и постараться утишить гнев вашего батюшки.

— Папа будет молодцом, — уверенно заявила Флора. Она знала, что отец останется на ее стороне при любых обстоятельствах.

— Он полагает, что ни на что дурное вы не способны?

— Да, примерно так.

— Однако в плохом он может заподозрить меня.

— Не волнуйтесь. Отец снисходителен к моим друзьям.

Вскоре стало ясно, что Адам Серр не заблуждался относительно своего авторитета.