Чистый лист: Природа человека. Кто и почему отказывается признавать ее сегодня

Официальная теория изнасилования началась с важной книги 1975 года «Против нашей воли» (Against Our Will). Ее автор — гендерная феминистка Сьюзен Браунмиллер. Книга стала символом революции в нашем подходе к изнасилованию, что было одним из величайших достижений второй волны феминизма. До 1970-х годов правовая система и популярная культура часто уделяли недостаточно внимания интересам женщин. Жертвы изнасилования должны были доказывать, что сопротивлялись нападающему чуть ли не до последней капли крови, иначе считалось, что они дали согласие на секс. Стиль одежды считался смягчающим обстоятельством, как если бы мужчины не способны были контролировать себя при виде привлекательной женщины. А еще смягчающим обстоятельством считалась сексуальная жизнь женщины, как если бы согласие заняться сексом с одним мужчиной в одних обстоятельствах приравнивалось к согласию заниматься сексом с любым мужчиной при любых обстоятельствах. Для обвинения в изнасиловании нужны были доказательства, которых не требовалось ни для каких других насильственных преступлений, например показания свидетелей. Беспечно относились к женскому согласию и в массмедиа. Нередко в фильмах мужчина обращался с сопротивляющейся женщиной грубо и жестко, но потом она таяла в его руках. Страдания жертв изнасилования тоже недооценивались; я вспоминаю девочек-подростков, шутивших друг с другом в начале 70-х, на заре сексуальной революции: «Если насилие неизбежно, расслабься и получай удовольствие». Изнасилование в браке не было преступлением, понятия об изнасиловании на свидании не существовало, и изнасилования в военное время не попадали на страницы исторических книг. Подобные оскорбления человечности исчезли или исчезают в западных демократиях, и эти моральные достижения феминизма заслуживают похвалы.

Но теория Браунмиллер шла гораздо дальше нравственного принципа, что женщина имеет право не подвергаться сексуальным нападениям. Она гласила, что изнасилование не имеет никакого отношения к сексуальным желаниям отдельного мужчины, но представляет собой тактику, которой весь мужской пол подавляет женский пол в целом. Вот ее известное высказывание:

Мужчина обнаружил, что его гениталии могут служить орудием устрашения, и это открытие можно считать одним из самых важных открытий доисторических времен, наравне с использованием огня и первым каменным топором. Я убеждена, что с доисторических времен и до наших дней изнасилование выполняло важную функцию… это ни больше ни меньше чем сознательный процесс запугивания, с помощью которого все мужчины держат всех женщин в состоянии страха84.

Идея легла в основу современного катехизиса: изнасилование — это не про секс, наша культура учит мужчин насиловать, она прославляет насилие над женщиной. Анализ напрямую связан с феминистской теорией о человеческой природе: люди — «чистые листы» (которых нужно социализировать и учить желаниям); единственный существенный человеческий мотив — это стремление к власти (так что сексуальные желания ни при чем); и все мотивы и интересы должны относиться к группам (таким, как мужской и женский пол), а не к отдельным людям.

Теория Браунмиллер привлекательна даже для тех, кто не относит себя к гендерным феминистам, благодаря доктрине «благородного дикаря». С 1960-х годов большинство образованных людей пришли к убеждению, что о сексе надо думать как о естественной вещи, не постыдной и не грязной. Секс — это хорошо, поскольку естественно, а все естественное — хорошо. Но изнасилование — это плохо; следовательно, изнасилование не связано с сексом. Мотивы изнасилования надо искать в социальных институтах, а не где-то в человеческой природе.

Лозунг «насилие-не-секс» верен в двух отношениях. Обе части высказывания абсолютно верны для жертвы: женщина, которую изнасиловали, ощущает это как жестокое нападение, а не как сексуальный акт. И часть насчет насилия по определению верна для нападающего: если бы не было насилия или принуждения, мы бы не говорили об изнасиловании. Но то, что изнасилование связано с насилием, не означает, что оно не имеет ничего общего с сексом, так же как, если вооруженное ограбление связано с насилием, это не значит, что оно не связано с алчностью. Порочные мужчины могут использовать насилие, чтобы получить секс, так же как они используют насилие, чтобы получить другие вещи, которые они хотят.

Я верю, что доктрина «изнасилование-это-не-про-секс» уйдет в историю как пример чрезвычайно популярного заблуждения и безумия толпы. Она очевидно нелепа, не заслуживает своей святой неприкосновенности, противоречит огромному количеству свидетельств и стоит на пути у единственной морально уместной цели, связанной с изнасилованием: искоренить его.