Чистый лист: Природа человека. Кто и почему отказывается признавать ее сегодня

И что же это за «многие, многие качественные исследования»? В статье в журнале Boston Globe Каган выложил, как он это назвал, «достаточное доказательство»65. Он упомянул обычные «не-замечающие-генетики» исследования, демонстрирующие, что у умных родителей умные дети, у общительных — общительные и т. д. Он заметил, что «шестилетка, выросший в Новой Англии, будет очень отличаться от шестилетки, выросшего в Малайзии, Уганде или на юге Аргентины. Причина в том, что воспитательные практики их родителей отличаются». Но конечно, у ребенка, выросшего в Малайзии, малайцы не только родители, но и сверстники. Если бы Каган поразмыслил о том, что случится с шестилетним ребенком малайских родителей, выросшим в Новой Англии, он, наверное, не стал бы использовать этот пример для иллюстрации эффективности воспитания. Другим «доказательством» было то, что авторы мемуаров благодарят не друзей детства, а своих родителей за то, что те сделали их такими, какие они есть. В этой слабой аргументации забавно, что сам Каган на протяжении своей выдающейся карьеры часто упрекал коллег-психологов за недостаточное внимание к генетике и за то, что они принимают доморощенные теории детства, присущие их культуре, вместо того чтобы подвергать их тщательному научному анализу. Я могу только предположить, что он чувствовал себя обязанным защитить свою научную дисциплину от разоблачений со стороны бабушки из Нью-Джерси. Но в любом случае остальные «качественные исследования», представленные обороняющимися психологами, были не более содержательны66.

* * *

Но решила ли Харрис загадку третьего закона, индивидуальной среды, которая не зависит ни от генов, ни от семьи? Не совсем. Я убежден, что дети социализируются — что они обретают ценности и культурные навыки в группах сверстников, а не в семьях. Но я не убежден, по крайней мере пока, что воздействие сверстников объясняет, как дети развивают свою личность: почему они становятся застенчивыми или смелыми, тревожными или уверенными, открытыми новому или консервативными. Социализация и развитие личности — это не одно и то же, и референтная группа может объяснить первое, но не обязательно второе.

Каким образом объяснить влияние сверстников на развитие личности? Дети из одной и той же семьи могут присоединяться к разным группам сверстников — спортсменам, «ботаникам», модникам из частных школ, панкам, готам — и принимать их ценности. Но как дети оказываются в тех или других группах? Если в силу своих врожденных черт умные дети общаются с «ботаниками», агрессивные — с панками и т. д., тогда эффект группы ровесников будет показывать косвенное влияние генов, а не эффекты индивидуальной среды. Если дело тут в выбранном их родителями социальном окружении, то влияние ровесников окажется эффектом общей среды, так как у детей, выросших вместе, общие родители и среда. Иногда, как в случаях правонарушений и курения, отсутствие дисперсии может быть объяснено взаимодействием между генетикой и влиянием сверстников: склонные к насилию подростки становятся агрессивными только в опасных кварталах, склонные к зависимостям начнут курить только в компании ровесников, которые думают, что курить — это круто. Но эти взаимоотношения вряд ли могут объяснить бо́льшую часть различий между детьми. Давайте вернемся к нашему краеугольному камню: идентичные близнецы, выросшие вместе. У них общие гены, общая семейная среда и, как правило, общая компания ровесников. Но корреляция между ними составляет только около 50 %. Следовательно, ни гены, ни семьи, ни референтные группы не могут объяснить, что делает идентичных близнецов разными.

Харрис признает эти ограничения и предполагает, что дети самоопределяются внутри группы сверстников, а не когда выбирают себе компанию. Внутри каждой группы одни станут лидерами, другие — пешками, третьи — шутами, хулиганами, козлами отпущения или миротворцами в зависимости от того, какая ниша свободна, насколько ребенок к ней подходит, и от случайности. После того как ребенок принял какую-то роль, отказаться от нее трудно, потому что другие дети заставляют его оставаться в своей нише и потому что ребенок совершенствуется в умениях, необходимых для преуспевания в ней. Эта часть теории, замечает Харрис, не проверена, и проверить ее трудно, потому что критически важный первый шаг — какой ребенок займет какую нишу и в какой группе — совершенно непредсказуем.