Чисвикские ведьмы

– Но вы сами знаете, – констебль почесал нос. – Попытка подкупа лица при исполнении…

– Несомненно, – сказал Уилл. – Но вы получите вознаграждение за труды.

– Понятно, ваша милость. Вознаграждение. Очень хорошее слово.

– Прошу вас, идемте дальше, – попросил Уилл, и констебль повел его по коридору.

– Теперь вниз, – сказал он. – Когда-то здесь находились самые большие камеры – очень просторные, с ванными комнатами и прочими удобствами. Но мистер Ллуэллин-Моррис разгородил их и сделал более практичными. Как он это назвал? А, ньюгейтский шик. Под ретро. Кстати, мы пришли. Желаете зайти? Они остановились перед железной дверью с традиционным решетчатым окошком, прикрытым отодвигающейся панелькой, которую можно убрать и посмотреть, что делается в камере, – если вы любите подобные зрелища.

– Можно, я просто взгляну через решетку? – спросил Уилл.

– Разумеется, ваша милость. Смотрите сколько пожелаете. И я тоже посмотрю. Плохой парень внутри, хороший парень снаружи – по-моему, упоительное зрелище. Постоять и посмотреть, как другие радуются…

– Я хочу просто посмотреть, – возразил Уилл. – Радоваться мне пока нечему.

– На здоровье, – отозвался констебль. – В самом деле, вам нечему радоваться. В конце концов, Джека-Потрошителя поймали не вы, а я.

– Вы сказали, что вас было четверо.

– Но поймал его я. Он брел по улице, бормоча как помешанный. И был весь в крови, с головы до пят. Так что честь его поимки принадлежит мне. Мое имя войдет в историю.

– Хорошая работа, – сказал Уилл, но без воодушевления.

– Так вы смотрите, ваша милость, а там договоримся, – и констебль снова потер большой и указательный пальцы, словно солил невидимую пищу.

– В самом деле.

Констебль отодвинул планку, и Уилл заглянул в камеру.

В тесном убогом помещении, за убогим столом, сидели двое, друг напротив друга: подозреваемый и старший инспектор Сэмюэл Мэгготт.

Уилл посмотрел на подозреваемого. Тот был затянут в смирительную рубашку, и смирительная рубашка была вся в крови. И подозреваемый был тоже весь в крови. Его волосы слиплись, на лице темнели кровавые пятна. А лицо было искажено, как у настоящего безумца.

– Это не я! – вопил он. – Вы не понимаете!

Он выкрикивал это снова и снова. А иногда:

– Сделайте что-нибудь!

Крик ударил Уиллу по ушам, заставив болезненно скривиться. Но не от крика заключенного. А от того, как тот выглядел. Уилл взирал на заключенного, раскрыв рот.

– Шеф, – проговорил Барри. – Я вижу. А ты?

– Я тоже, – прошептал Уилл.

– Но, шеф, это… это…

– Это я, Барри, – сказал Уилл. – Человек в камере – это я.

ГЛАВА 22

– Ничего странного, шеф, – прочирикал Барри. – У тебя есть близнец-злодей, и это Джек-Потрошитель. Значит, дело раскрыто. Нам пора в Чизвик.

– Прекрати! – Уилл стукнул себя кулаком по виску. – Человек в камере – это я.

– Возможно, твой прапрадедушка, шеф.

– Нет, это я. Я знаю, что я.

Констебль Тенпоул Тюдор оглядел Уилла с ног до головы. Потом еще раз. Потом осторожно отодвинул его и внимательно поглядел через металлическую решетку.

– Сходство налицо, никаких сомнений, – ахнул он. – Или я – красноносый взломщик… Что бы вы предпочли, сэр? Позволите арестовать вас как сообщника и пойдете со мной без лишнего шума? Или воспользуетесь привилегированным положением титулованной особы? Или дадите мне гинею на чай и как ни в чем небывало отправитесь в свой клуб или куда там еще?

– Думаю, второе, – Уилл еще раз заглянул в камеру и заметно вздрогнул.

– Это я, – шепнул он Барри. – Точно я. Что будем делать?

– Мы, шеф? Я думал, вы теперь сами все решаете.

– Я должен побеседовать с подозреваемым, констебль, – сказал Уилл.

– У нас большой выбор подозреваемых, ваша милость.

– Что?

– Вы же хотите побеседовать с подозреваемым констеблем? Ну так вот, у нас половина констеблей на подозрении.

Уилл поглядел на констебля. А констебль поглядел на Уилла.

– Простите, – сказал тот. – Не мог удержаться.

– Это была неудачная шутка.

– Для вас, может, и нет, – ответил констебль Тенпоул Тюдор. – А вот я бы над этим вдоволь посмеялся. Так хорошо загнул! Поверьте, мне так трудно сохранять невозмутимость… Знаете, ничто не снимает напряжение лучше, чем маленькая шутка.

– Я хочу поговорить с узником, – повторил Уилл.

– С мистером Патриком Макгуэном, ваша милость?

– Стукни его, шеф, – подсказал Барри. – Тебя же учили смертоносному боевому искусству Димак. Может быть, у этого болтуна мозги на место встанут. И он научится держать себя в узде.

– Как-то на днях, – продолжал констебль Тюдор, – я заглянул в скобяную лавку – мне гвозди понадобились. Говорю приказчику: «Не могли бы вы отпустить мне вон те гвозди?» А он: «Отпустить? Они сами за вами пойдут?» А я ему…

– «Еще как пойдут», – подхватил Барри. – «Если знать верный подход». Недурная хохма.

– Чушь какая, – фыркнул Уилл.

– Ну что вы, – возразил констебль. – Я совсем иначе сказал. «Не хотите отпускать – проводите их до моего дома», – и расхохотался.

– Другое развитие той же темы, – прокомментировал Барри. – Я предпочитаю свою версию. В ней есть мораль: мы можем обрести власть над вещами и временем.