Читай между строк. Практичное руководство по любовной переписке: знакомства, свидания, брак

Во время учебы в медицинском институте у меня появилась возможность лично убедиться в том, как истории о жизни могут сыграть свою роль в понимании симптомов болезни. Я работала в лагере для беженцев в Юго-Восточной Азии, а также в местной клинике, которая помогала им после того, как они покинули свою страну. Многие пациенты не только лишились крова, но и получили серьезные травмы. Истории, которыми они делились при помощи переводчика, были трагическими и весьма впечатляли. У одной камбоджийской женщины проявилась психосоматическая слепота, после того как она стала свидетелем жестокого убийства своего супруга. Как и предполагал Фрейд, симптоматику болезни можно было понять только через ее воспоминания; никакая диагностика глаз или компьютерная томография не давали полной картины. Этот опыт подстегнул мой интерес к психическому здоровью. Уже в студенческие годы моя готовность слушать помогла кардинально изменить жизнь не только пациентов, но и собственную.

В конце концов, именно это мы и делаем. Мы рассказываем истории о себе и людях в нашей жизни. Некоторые истории правдивы, некоторые приукрашены, некоторые откровенно лживы. Как психиатр, я училась слушать пациентов особым образом: разделять их истории, извлекая то, что связано с отношениями в семье, проявлениями болезни и трудностями, с которыми сталкивался человек. Я помогала пациентам рассказать историю о себе.

И, конечно, многие из рассказов, которые я слышала, были о любви – величайшей силе, наполняющей смыслом нашу жизнь. Любовь – это история, которую мы рассказываем сначала себе, а потом друг другу.

В течение трех лет я работала в том самом месте, которому приписывают (порой в негативном ключе) создание основной площадки онлайн-общения сегодня. В Facebook я работала с альфа- и бета-тестировщиками из Кремниевой долины, новаторами и первопроходцами. Изобретатели, убежденные в результативности своих алгоритмов (защищенного последовательного кода, обещающего более глубокую и тесную взаимосвязь между пользователями), были и остаются моими пациентами. Вы спросите меня: это гении, которые знают, как мы ведем себя? А я знаю, как действуют они.

Стоит признать, что, несмотря на все разговоры об историях и их первостепенной значимости, я тоже не застрахована от соблазнов мира высоких технологий. Как в социальной сети Facebook[1], так и за ее пределами я видела, какой силой обладает информация. В эпоху большого объема информации и тщательного контроля над получаемыми результатами даже психиатрия (основанная на неосязаемых эмоциях) оказалась под ее влиянием. Эта область стала цифровой. Мне повезло в свое время оказаться в центре событий, быть в первых рядах среди компаний, занявшихся цифровым здравоохранением, которые пытались применить науку, основанную на измерении данных, и даже искусственный интеллект для изучения человеческого поведения и связанных с этим заболеваний. Я сооснователь проекта Brightside Health – цифровой компании, занимающейся охраной психического здоровья через взаимодействие с высокими технологиями. В Brightside Health мы лечим депрессии и тревожные состояния посредством телемедицины, используем новейшие технологии, чтобы помочь пациентам и тем, кто оказывает медицинские услуги, выбрать план лечения и контролировать весь процесс. Тогда как долгое время пациенты полагались на практикующих врачей, когда дело касалось диагностики и назначения лечения, сейчас мы все больше и больше обращаемся к машинам, помогающим нам обратить внимание на нюансы, которые человек может упустить.

Последние пять лет моей работы в области цифрового здравоохранения были сосредоточены на обучении машин распознаванию характерных черт и особенностей текстовых сообщений; другими словами, на использовании технологий для просмотра наших цифровых коммуникаций и определения ключевых факторов касательно поведенческого здоровья. Лидирующий в области психического здоровья проект Brightside Health первым показал результат как в диагностике (распознавании явных признаков психического заболевания), так и в расстановке приоритетов при оказании помощи (через оценку степени тяжести болезни пациента), а также в выборе соответствующего психиатрического лечения. Фактически мы собираем данные, чтобы понять как внутренние мотивы поведения, так и внешние, настраивая наши системы не только на осмысление ситуации, но и на поиск способов, позволяющих «сократить» ее частотность.