Читай по губам

Хочу сказать ей держаться, нахрен, подальше от меня. Хочу сказать, что я не подхожу ей. Хочу предупредить ее, как это делают хорошие люди.

И хочу прижать ее к стене и трахать до тех пор, пока она не сможет ходить.

На меня падает тень, вырывая из мыслей. Напротив возвышается фигура доктора Марвина Твейта, декана театрального факультета. Он ошеломляюще высокий полноватый человек, чьи шаги я обычно чувствую, когда он сотрясает сцену при ходьбе. У него нет волос, кроме седой полоски на затылке в форме полукруга, от одного уха к другому.

Он говорит, что хотел бы поговорить со мной в своем кабинете, если я могу оторваться от дел. По крайней мере, я надеюсь, что он сказал именно это. Я смотрю на Дика, который стоит с остальными возле края сцены и, услышав просьбу дока, лениво машет мне. Я киваю мистеру Твейту и следую за ним из помещения театра.

Окна его кабинета выходят на солнечную сторону, и тут душно, как в духовке, несмотря на работающий на полной мощности кондиционер, но мистера Твейта, кажется, совсем не беспокоит жара. Он занимает место за своим столом и разворачивается в сторону кресла, где сижу я. Док смотрит на меня, а затем спрашивает, нужен мне переводчик или я могу понять его без чужой помощи.

Я вежливо киваю ему, печатаю на своем телефоне и показываю ему экран:

Если вы будете говорить медленно, я справлюсь.

Док дружелюбно улыбается и кивает.

Я знаю, о чем пойдет речь, и с трудом сдерживаюсь. Он собирается предложить мне сделать дизайн освещения для постановки на главной сцене. Может быть, у дизайнера освещения конфликт интересов, или обнаружена проблема с расписанием, и он недоступен. Это твое время, Клейтон. Я напрягаюсь и обнаруживаю, что вцепился руками в подлокотники.

Его губы начинают двигаться.

Я смотрю каждой фиброй своего существа, в то время как мой разум превращает каждое движение его губ в слова:

— …бесценный для нашей программы… — Он потирает нос.

— …и уважаю тебя за усердную работу и преданность…

Он сглатывает между предложениями, облизывая свои тонкие губы.

— …для человека с твоими способностями…

Его зубы такие белые, что ослепляют меня. Что он хочет этим сказать? Перейдем сразу к делу. Я настолько нетерпелив, что могу сломать подлокотники кресла.

— …дизайнер освещения…

Я киваю и бормочу свое согласие. Я очень близко к тому, чтобы использовать свой голос перед преподавателем. Да, да, да. Я сделаю это. На моем лице уже появляется намек на улыбку, и я продолжаю смотреть на движение его губ.

— …из Нью-Йорка, и я хочу, чтобы он…

Хмурю лоб. Что-то не сходится. Я понимаю, что пропустил все то, что он говорил. Кажется, доктор Твейт замечает мое недопонимание, потому что останавливается и спрашивает, успеваю ли я. Качаю головой, расстроенный внезапным перерывом в общении.

Погодите минутку. Он только что сказал мне что-то про дизайнера освещения из Нью-Йорка?

В течение минуты он печатает на компьютере, затем поворачивает монитор ко мне. Вижу снимок красивого придурка с ямочками тридцати с чем-то лет. Его зовут Келлен Майкл Райт. Профессиональный дизайнер освещения из Нью-Йорка.

Никогда не слышал об этом придурке.

Неотрывно слежу за губами дока, когда он продолжает:

— …может принести театральному факультету хорошую рекламу…

Мое сердце замирает.

— …поскольку ты знаешь факультет лучше, чем большинство, и можешь все показать ему…

Кровь приливает к щекам и в каждый палец.

— …и сделать его переход сюда таким комфортным, насколько это возможно...

Комфортным, насколько это возможно. Его переход сюда.

Собираю вместе всё, что он хотел сказать. Уверен, что на моем лице отражается весь беспорядок, что творится внутри. Не то чтобы доктора Твейта вообще заботит это, поскольку он известен тем, что избегает конфронтации и притворяется, что не происходит ничего плохого. Глотаю эту горькую пилюлю, которую он засунул мне в рот, и киваю.

Когда он заканчивает свою речь и улыбается, я оставляю его просьбу без внимания. Уверен, что пальцами оставил вмятины на подлокотниках его любимого офисного кресла.

Вернувшись в зал, игнорирую пытливые взгляды людей и возвращаюсь к работе. Мое лицо пылает от гнева. Иногда у глухоты есть свои преимущества, например, есть оправдание для игнорирования всего мира, когда хочешь, чтобы все заткнулись и отстали от тебя.