Читающая кружево

Я заканчиваю уборку. После Энн осталось не так уж много работы, но я все равно слегка навожу порядок. Потом понимаю, что страшно устала. Но заднее крыльцо заставлено коробками, поэтому придется идти через гостиную, чтобы добраться до лестницы. Собравшись с силами, перешагиваю через порог.

Вечеринка в полном разгаре. Гости наперебой цитируют любимые поговорки Евы.

— Шила в мешке не утаишь, — говорит Джей-Джей.

— Утро вечера мудренее. — Бизер.

— Ну и кашу мы заварили. — Джей-Джей.

— Закон на стороне владельца. — Бизер.

— Куй железо, пока горячо. — Джей-Джей.

Бизер смеется.

— Не выплескивай ребенка вместе с водой.

— С тех пор много воды утекло. — Джей-Джей.

— Под лежачий камень вода не течет, — говорит Бизер, указывая на Джей-Джея.

— Одна голова хорошо — а две лучше, — отвечает тот.

— Он туп как бревно. — Аня.

— У него на «чердаке» не хватает. — Джей-Джей.

— Не озарен светом небесной мудрости. — Аня.

— У него на «чердаке» не хватает, — повторяет Бизер, и все истерически хохочут. А потом начинают спорить.

— Ты это уже говорил, — напоминает Джей-Джей. — Глуп как пробка.

— Ты цитируешь или намекаешь? — Бизер изображает гнев.

— Проглоти пилюлю молча, — говорит Джей-Джей и снова хохочет как сумасшедший.

— Если перчатка не подходит, придется оправдать, — говорит Ирэн.

— Это не Ева, а Джонни Кокран, — возражает Бизер.

— Все эти поговорки придумала не Ева, — вступается за Ирэн Аня.

— Правда? — в шутливом ужасе восклицает Бизер. — Не говори так. Не разрушай мои детские иллюзии!

Аня пьет бренди, наливая его в маленький бокал.

— Есть еще одна поговорка, — доносится голос Бизера из другой комнаты. — Ева все время так говорила. Только я ее забыл.

— Какая поговорка? — Джей-Джею игра нравится.

— Ты знаешь, — обращается ко мне брат, пытаясь меня втянуть в их дурацкую игру.

— Я иду спать, — бурчу я и забираю одну из коробок с фотографиями.

— Неправильно, — отвечает Бизер.

— Не будь занудой. — Ирэн явно осмелела.

— Ева уж точно никого не называла занудой. — Джей-Джей издает гудящий звук, совсем как на викторине, когда участник дает неверный ответ.

— Я имела в виду не Еву, а Таунер. — Ирэн садится поудобнее.

Она недостаточно хорошо знает меня, чтобы называть занудой.

— Я вспомнил. — Бизер появляется в гостиной. — Что-то про кройку…

— Кройка? — Джей-Джей смеется. — Не помню, чтобы у Евы была поговорка про кройку.

— Кройка, — настаивает Бизер. — Может быть, про ножницы…

— Семь раз отмерь, — перебиваю я. Я уже преодолела половину лестницы, и мой голос отзывается эхом, точно послание с небес.

— Точно! Семь раз отмерь! — Бизер в восторге.

— Да, я помню, — кивает Джей-Джей. — Но там было что-то еще…

— Не было, — возражает Бизер, и они снова начинают шуметь.

— Семь раз отмерь… и что-то будет, — настаивает Джей-Джей.

— Таунер?.. — Это призыв о помощи.

— Спокойной ночи! — Я не желаю участвовать в игре.

— …один раз отрежь! — восклицает Ирэн.

— Что? — Бизер смотрит на нее.

— Один раз отрежь, — повторяет она. — Это поговорка. Семь раз отмерь — один раз отрежь.

— Что отрежь?

— Ткань, наверное.

— Глупо.

— Не я придумала.

— По-моему, она права, — говорит Аня.

— Почему семь раз? Почему не восемь? Не тридцать два? — Бизер явно сомневается.

— Там говорится «семь», — уверенно заявляет Аня.

— Ты норвежка, — замечает Бизер.

— И что? Я норвежка, и поэтому не имею права голоса?

— Просто такая поговорка, — вступается Джей-Джей.

— В любом случае мне положены дополнительные баллы, потому что я норвежка, — настаивает Аня.

— Какие баллы? Мы играем не на баллы, — качает головой Бизер.

— Отрежь еще один разок — и получится стишок, — вещает Джей-Джей голосом Орсона Уэллса.

— Заткнись, — отмахивается Ирэн.

— Заткнитесь оба, — настаивает Бизер.

Когда я достигаю третьего этажа, вся компания направляется к дверям. Аня, разочаровавшись в Бизере, решает собственными глазами посмотреть на статую Роджера Конанта, и мой брат считает долгом лично показать ее невесте. Джей-Джей хочет знать, что будет, когда Аня «все поймет». А Ирэн идет, чтобы присмотреть за Джей-Джеем.

Я мечтаю добраться до постели и лечь. Но все снова кажется таким далеким — постель как будто не в метрах от двери, а в километре. Звуки искажаются, посылают эхо. Каждый шаг занимает целую вечность, словно идешь по колено в воде.

Я ныряю в постель, радуясь покою, но внезапно понимаю, что не могу дышать. Боюсь, что не сумею вынырнуть, если погружусь. Мне нужен воздух.

Я выбираюсь на поверхность — по лестнице на смотровую площадку. Надо мной воздух — в крошечной застекленной комнатке, которая ведет на крышу. Я толкаю люк на потолке, но не могу его открыть — он намного тяжелее, чем в тот день, когда я искала Еву. Чувствую, как болят послеоперационные швы. Упираюсь плечом, стоя на лестнице и выдыхая остатки воздуха из легких.