Читающий по телам

Антонио Гарридо ЧИТАЮЩИЙ ПО ТЕЛАМ

Судейский чиновник, назначенный округом, должен появиться на месте преступления в течение четырех часов по его совершении. Если же он не выполнит эту обязанность, переложит ее на иное лицо, не обнаружит смертоносных ранений или же допустит ошибку при их обнаружении, то будет признан виновным в служебной халатности и приговорен к двум годам каторжных работ.

«О судейских обязанностях».

Статья четвертая «Сун син тун».

Уложения о наказаниях династии Сун

ПРОЛОГ

1206 год. Династия Сун

Восточный Китай

Округ Фуцзянь

Уезд Цзяньян, сельская местность

Шан не знал, что умирает — пока не ощутил металлический привкус крови, хлынувшей из горла. Он собирался еще что-то пробормотать, дрожащие руки пытались зажать рану, но вот глаза его выпучились, а ноги подогнулись, точно у оставшейся без хозяина марионетки. Шан хотел произнести имя своего убийцы, но тот успел заткнуть ему рот какой-то тряпкой.

В последние мгновения жизни, стоя на коленях посреди ила, Шан чувствовал сырость дождя и запах влажной почвы, сопровождавший его с самого детства. А еще спустя мгновение Шан в залитой кровью рубахе рухнул в илистую грязь, и та приняла его душу.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

1

В то утро Цы поднялся пораньше, чтобы избежать встречи со своим братцем Лу. Глаза еще слипались, но рисовое поле уже проснулось — и так было каждое утро.

Он переступил на земляной пол и скатал свою циновку, принюхиваясь к чайному аромату, которым, заварив к завтраку чай, наполнила дом матушка. Войдя в большую комнату, Цы приветствовал мать поклоном, она поклонилась в ответ, пряча улыбку — которую сын заметил и возвратил матери. Он обожал мать, почти так же, как и младшую сестренку по имени Третья. Две другие сестры, Первая и Вторая, умерли еще в младенчестве от болезни, терзавшей всю их семью. И Третья, хотя тоже болела, выжила единственная из девочек.

Прежде чем положить в рот первый кусок, Цы подошел к небольшому алтарю у окна, поставленному в память о дедушке. Потом отворил окно и вдохнул полной грудью. Первые лучи солнца робко пробивались сквозь наползающие тучи. Порыв свежего ветра всколыхнул хризантемы в кувшине для подаяния и погнал по комнате аромат курений. Цы закрыл глаза, чтобы произнести молитву, но в голову ему пришла только одна мысль:

«Духи небес, позвольте нам вернуться в Линьань».

Цы вспомнил времена, когда дедушка с бабушкой еще были живы. Тогда эта деревушка была для него как небеса, а братец Лу был герой, и ему стремился подражать любой мальчишка. Лу походил на великого воина из историй, что рассказывал отец, всегда был готов прийти на помощь, если другие ребята хотели отобрать у Цы вкусную еду, или обратить в бегство бесстыдников, осмелившихся заигрывать с их сестрами. Лу научил младшего брата драться — и руками, и ногами, так что обидчики пускались наутек, — и водил его на реку. Там они шлепали по воде возле лодок и ловили форелей да карпов и потом приносили их домой, раздуваясь от гордости. А еще Лу научил его подглядывать за соседками. Однако с возрастом Лу превратился в тщеславца. Когда ему сравнялось пятнадцать, неустрашимость его переросла в бесконечное бахвальство, и он просто презирал любые навыки и умения, кроме тех, что давали победу в драке. Лу принялся охотиться на кошек, чтобы покрасоваться перед девчонками, напивался рисовой водкой, которую воровал с кухонь, и гордился тем, что сильнее большинства своих дружков. И был он настолько самодоволен, что даже насмешки девушек принимал за похвалы, не сознавая, что на самом деле соседки его чураются. Если раньше Лу был для брата кумиром, то теперь это отношение постепенно сменилось безразличием.

И все-таки Лу не попадал в серьезные передряги — подумаешь, придет с подбитым в драке глазом или продует ставку, когда общинного буйвола выставили на водяные бега. А когда отец объявил о своем намерении перебраться в столицу, Линьань, Лу наотрез отказался уезжать. Парню уже исполнилось восемнадцать лет, он чувствовал себя счастливым в деревне и думать не думал о переезде. Лу заявил, что здесь у него есть все, что ему потребно: рисовое поле, компания шалопаев и две-три проститутки по соседству, которые с ним любезничают. Даже когда отец пригрозил, что от него отречется, Лу это не обескуражило. В тот год они расстались. Лу остался жить в деревне, а вся семья переехала в столицу в поисках лучшего будущего.