Читать и видеть смысл

Потому что где-то там, среди грома и туч,

Я все бросил и смог полететь,

Ничего не вернуть,

Я продолжаю лететь,

Меж закатом и рассветом,

А ты продолжай смотреть,

Не отрывая от ночного неба взгляд,

Я из ночи, в погоне за светом,

За хоть одним лучом для тебя.

На славных крыльях ветра,

Что по небу скользят,

Поймаю все рассветы,

Проклятый и давно отпетый.

Твой свободный ветер…"

Июньский вечер.

Небо сокрушалось проливным дождем.

Содрогались тихо ее плечи,

А сердце полыхало огнем,

Читая знакомые косые строки

Мокрые, то ли от слез, то ли, потому что под дождем,

Его уже не стучало, но душа улыбалась,

Светлым маревом светясь под дьявольским мостом.

Тихо падали слезы

И разбивались о последний раскрытый роман…

Сквозь звук падавших капель слез

На остатки высохших давно мимоз,

Сквозь шорохи страниц и фотографий,

Открыток, воспоминай, записок…

И полосы эпитафий

Медленно сердце отчаяньем сковывала тьма.

Смысл – потеряла,

Любовь – погибла,

Вера – умерла.

Она прикрыла мокрые глаза устало.

Проклят ею был июньский вечер,

Когда полет беспечный

Прерван земли стеной навечно,

Потерялся смысл слова "вместе".

Теперь ее дрожащие, в крике и боли, по ночам

Плечи

Ласкает лишь ветер, что обещал когда-то:

"Вместе – навсегда,

Вдвоем – навечно"

Столбы

Покосившиеся столбы

Охраняют дорогу,

Они, как кладбищенские кресты –

Символ конца дороги.

Дорога – конвейер,

Ни шагу назад,

Только вперед,

И когда путей веер

Разгонит ветер,

Что гонит меня вперед,

Я буду идти,

Несмотря ни на что.

Как легко уезжать в обиде,

Готовым на все,

С мрачным видом,

Не держит ни что.

Ни с чем не сравнимое легкости чувство,

Решительной отрешенности чувство,

Немного пусто,

Зато какой для мысли простор,

Не к чему смотреть узко,

Когда можно устремить свой взор

Туда, где еще не пусто,

Туда, где столбы еще не охраняют дорогу,

Туда, где могильные кресты

Еще не хранят самые сокровенные мечты…

Никто

Никто особо не расстроится,

Если ты, предположим, умрешь.

Никто не удосужится побеспокоиться о том,

Как ты жизнь проживёшь.

У кого до завтра займешь,

Когда сегодня уснешь,

Кому и как даешь

И сколько за день жмешь,

Никто не беспокоится,

Как ты живешь.

Всем по боку, всем все равно,

Главное – делить плюсы поровну,

А минусы оставлять на нуле,

Будь то бумага оберточная или органы,

Что-то бесформенное или нечто оформленное,

Испорченное или порванное -

Дели поровну.

Обиду и печаль макаешь

В счастье и горесть,

Вовремя вытаскивай,

Не обесчести совесть.

Все, что тебе дорого, тебя предаст или умрет.

Покинет, в общем, твою повесть.

А ты с хештегом «депрессняк»

Напишешь очередной типичный,

Лиричный шлак.

Да, это никому не нужно,

Всем похуй, наверху ты или в луже…

Черное небо

Черное небо

Закрыло солнце.

Я помню мир белым,

Но теперь я заложник…

Улица, убей меня,

Сожри меня, разотри меня

В пух и прах.

Мои вены

Просятся наружу,

Где черный снег,

Где холод и стужа,

Прохожих оскалистый смех,

А вокруг них – страх.

Шершавые стены

Закрашены кровью,

Когда-то они были белыми,

Теперь же они пристань чьей-то боли.

А время летит все быстрей,

А строчки неровные все кривей,

Мне все страшней,

Мне все грустней.

Я бы смог вас полюбить,

Если бы не смог вас всех забыть.

Мое плещущееся внутри море

Тонет в звенящем алкоголе.

Художник должен быть голодным,

Поэт – брошенным, тлеющим, холодным.

Чтобы жизни последняя капля

Выливалась каждый раз,

Чтобы взгляд его был предсмертно печален,

Но жизнь не покидала света глаз.

Не звони мне,

Трудно дозвониться тому, кто горит в огне,

Не пиши мне,

Трудно написать тому, кто живет во сне.

Ваше черное небо

Закрыло мое яркое солнце,

Я создал мир белым,

Теперь я его заложник.

Заложник серых его стен,

Его порванных струн.

Я ныряю в его плен,

В плен красных лун,

Что прячутся за дым

Твердый,

Спрячусь с ним,

Покорно…

Если твой путь не усеян розами

Если твой путь не усеян розами,

То почему там так много шипов?

Мы рисуем одиозными дорогами,

Выбирая тот путь, где меньше слез и слов,

А в итоге шагаем в одиночку,

Опираясь на трость.

Глупая ориентировка на жизни инсценировку,

Не может умереть то, что давно мертво…

Фальшивые планы

Только и делают, что строятся,

А то самое важное, желанное,

Та самая земля обетованная

Да с миром упокоится,

За пеленой обыденности быта скроется,

А потом совсем исчезнет,

Как метростроевцы

Во мрака бездне…

Твой путь усеян розами,

Ты живешь наивными гипнозными грезами,

Какими-то медикаментозными психозами.

Под дозами наркоза нервозного

Строишь планы грандиозные

И уходишь от реальности мира суровой грациозно.

Ты знаешь, планы ждет апофеозность серозная,

Твой диагноз: амбициозность метаморфозная.

И в прогнозах морозных

Ищешь симбиоза под полярными звездами,

Просто и без официозов,

А находишь один большой и слезный

Парабиоз пространства межзвездного…

Здесь так много шипов,

Сынов и вдов, отцов и воров, попов и грехов,

Огромных рисков, вечных поисков,

Домов, дворов, гор порошков,

Тупиков, маневров, переломанных хребтов,

Образцов цветков, митингов шагов, бойцов костров,

Проводников торгов, тайников из плев,

И горящих метр за метром гребанных миров,

Божественных лепестков, расширенных зрачков,

Психоделических песен и мертвых стихов…

Но так мало слов,

Так мало часов.

Этот мир соткан из тысячи снов,