Читатель, я ненавижу тебя!

— Вот, — поспешно сказал я. — Подержи его, — и вручил кристалл Финли, который разумеется, выронил его.

Выпав из его руки, кристалл не сразу упал на пол, а отскочил почему-то вбок и вверх. Затем он приземлился, и мы кинулись за ним. Кристалл заскользил вперед, словно водомерка по воде или мышь, спешащая к норке. У меня вдруг желудок подскочил к горлу.

Этот проклятый кристалл убегал от нас на Центральном вокзале.

Вокзал, как обычно, был переполнен людьми. Мы бежали, пробивая себе путь. Я получил рукояткой зонтика в ухо, Финли врезался в толстяка со шляпой дерби, и вместе с ним полетел с ног. Тем временем кристалл обогнул Устричный бар, покатился вниз по ступеням и скользнул в проход к какому-то поезду.

Как там сказал парень, он зачарованный? Так вот, это было правдой!

Кристалл прокатился через проход. Мы понеслись за ним, игнорируя контролера с бруклинским акцентом, который потребовал билеты. Мы побежали по платформе. Поезд тронулся и уже потихоньку вкатывался в длинный туннель.

Кристалл шартреза остановился: тусклое, желто-зеленое пятнышко света на темно-серой платформе. Я перепрыгнул через тележку грузчика и попытался его схватить, но кристалл метнулся мимо моего носа и отчаянно запрыгал, стуча, по окнам вагона.

Он испробовал три окна, прежде чем нашел открытое. И исчез внутри.

Финли сидел на тележке грузчика, выглядя таким же загнанным, как и я сам. Когда я подошел, он встал, и мы пошли назад к проходу. Служащий как раз снимал табличку, на которой было написано: «Чикаго».

— Возможно, он выйдет в Рочестере.

— Если бы мы знали его имя…

— То могли бы телеграфировать.

— Мы не детективы, — сказал Финли. — У нас нет права снимать человека с поезда. Г-м-м… г-м-м… Давай-ка найдем этого мистера Эпджона.

Я не мог придумать ничего другого. Мы вернулись в «Перо и карандаш».

Но мистер Эпджон уже ушел.

Тогда мы сели за наш столик и заказали по порции выпивки.

— Этого просто не было, — с надеждой сказал я.

Финли молча указал на стол. Там мерцающими, как пламя костра, буквами было написано:

«Не забудьте, чего я хочу. Я позабочусь, чтобы вашу работу издали. Трудитесь, две кучки серого пепла».

Подписи не было.

Затем надпись потускнела и исчезла.

Мы взяли еще по порции, но даже вкуса не ощутили.

Через час мы разошлись. Финли нужно было делать очередной рисунок, у меня подходил срок сдачи рассказа. Я вернулся домой, вставил лист в пишущую машинку и начал работать.

«Читатель, я ненавижу тебя! — напечатал я. — НЕНАВИЖУ ТЕБЯ!»

Это было совсем не то, что я хотел написать, поэтому я заменил лист. И напечатал опять то же самое.

Я сделал еще одну попытку. Но, очевидно, я не мог писать ничего другого. Постгипнотическое внушение или что-то в том же духе. Этот супермен…

Нет, я все равно не поверил ему.

Вскоре мы поговорили по телефону с Финли.

— Привет, — сказал я.

— Привет.

— Моя жена купила новую шляпку.

— Моя тоже, — ответил он. — Над чем сейчас работаешь?

— Над рассказом. Просто… э-э… над рассказом. А ты?

— Над рисунком.

— Каким именно?

— Рисую гиганта, держащего космический корабль, — ответил он мне. — Понятно? Я могу угадать, что именно ты пишешь?

— Да, — сказал я, — угадать ты можешь. Это все, о чем я могу писать.

— И это все, что я могу рисовать, — жалобно сказал Финли. — Как ты думаешь…

— Все это гипноз, просто гипноз. Простой реальный гипноз. Так или иначе, мы сумеем его преодолеть.

— Конечно, сумеем, — сказал Финли и повесил трубку.

Неделю спустя мы так и не сумели его преодолеть. Моя корзинка для бумаг была забита смятыми листками с напечатанным текстом: «Читатель, я ненавижу тебя. Я не знаю, как твое имя — Джо, Майк или Форрест Дж…»

Финли сообщил, что его корзинка в таком же состоянии, забита эскизами незаконченных рисунков гиганта.

Так обстояли дела. Никакой мистер Эпджон не мог сделать с нами такое. Но он все же сделал. Мы поехали на встречу с редактором «Удивительных». Он слушал и глядел на нас знакомым взглядом.

— Вы нам не верите.

— Нет, — ответил редактор. — Не верю.

— И вы не взяли бы рассказ или рисунок?

Редактор снова задумчиво поглядел на нас. И мы ушли.

— Ох уж эти редакторы, — сказал я в лифте. — Никакого воображения.

— Нечего было и спрашивать, — печально вздохнул Финли. — Но он мог хотя бы попытаться поверить нам. Все, что я могу рисовать, так этого чертова желтого гиганта с зелеными глазами.

— А все, что я могу писать…

— А может, если мы сделаем то, что хочет мистер Эпджон, — предложил Финли, — то гипноз рассеется?

Я ответил, что, во всяком случае, это идея.

Так что мы отправились по домам и стали работать. Когда я написал уже половину рассказа, зазвонил телефон. Это был редактор «Удивительных».

— Каттнер, — сказал он, — у меня провал и срочно нужен рассказ. Можете ли вы…

— Конечно, — машинально ответил я. — Я только вчера задумал большой… — И тут я осекся. — Простите, — сказал я, — вы же знаете, что со мной происходит. Я продолжаю работать нам тем рассказом — и должен закончить его.