Чиж. Рожден, чтобы играть

"Он жутко изменился за год — с палкой, — писала автор самиздатовского журнала «Штучка». — Правая нога почти не ходит. Пол-концерта он пел, сидя на стуле. Но как поет, господи!.. Подарила ему гвоздику… девки все разревелись, я тоже. Песни — «Бардак», "Мой дед был врагом народа", что-то без него…".

Вскользь упомянутым "что-то без него" были две вещи Чижа — «Совдеп» и «Демонстрация». Новый вокалист «Разных» был никому неизвестен. Но его песни заметили и приняли. Литератор Александр Житинский, один из организаторов «Авроры-89», позже вспоминал: «Народная» песня Сергея Чигракова по прозвищу Чиж "I don't wanna live in Sovdep" впервые заставила всю площадь петь вместе с музыкантами, положив друг другу руки на плечи и раскачиваясь".

Сразу же после «Авроры» парни рванули в Киев, чтобы успеть на фестиваль «Блиц-парад». Но здесь их постигла неудача. Выходить на киевскую сцену после "Воплей Видоплясова" было в то время заведомо провально. По части драйва Олег Скрипка мало чем уступал Чернецкому. Его бешеная энергетика разносила зал на куски. Вдобавок «вопли», которые пели только по-украински, успели стать для продвинутой столичной молодежи модным символом «самостийности». Песни «ВВ» прочно занимали верхние строчки киевских хит-парадов, а местные панки, подражая новым кумирам, начали щеголять по Крещатику в народных рубашках-"вышиванках".

Собственно, на «Блиц-параде» случилось то, чего и следовало ожидать: публика терпеливо дождалась выступления своих любимцев «воплей» и сразу же стала покидать зал. Привлечь к себе внимание «Разным» не дала сугубо техническая накладка — на гитаре Клима дважды рвались струны.

— Мы начинали играть совсем не те песни, которые были нам в кайф, — вспоминает Чернецкий, — а те, которые хоть как-то можно было исполнить. В общем, народ сваливает, мы в растерянности, и всё это выглядело весьма плачевно…

На заднем дворике, куда парни в расстройстве ушли перекурить, к ним подошла симпатичная женщина средних лет.

— Она сказала: "Здравствуйте, я — из ЧК", — вспоминает Чиж. — "Ну всё! — думаю, — Допелись!.. Сейчас нас всех повяжут!".

Но парни паниковали напрасно: незнакомка оказалась столичной тележурналисткой Натальей Грешищевой. Выпускница московской консерватории, она начинала свою работу в Останкино с должности редактора эстрадного отдела, готовила популярные в 1970-х передачи "Голубой огонек", «Бенефис» и «Арт-лото». На волне перестройки вместе с выпускником ВГИКа Андреем Гансеном они придумали программу "Чертово колесо".[57] Это была единственная телепередача в СССР, которая пыталась показать рок-концерт живьем, без цензурных купюр.

— Идет фестиваль — жуткий звук, всё скучно, я уже думаю, что пора уходить, и вдруг объявляют: "Разные люди", — вспоминает Наталья. — Выходит, хромая, Чернецкий с палочкой. И начинается нечто совершенно ошеломляющее — с тем же жутким звуком, с той же скверной аппаратурой в зал несется такой посыл, такая энергия, что ты не различаешь слов, но тебя это захватывает со всеми потрохами… И тут мне еще рассказывают, что Саша серьезно болен, и я понимаю, что это нужно срочно снимать. Почти ни у кого из наших рокеров не было профессиональных записей. А я имела возможность по заявке взять наше останкинское тон-ателье и записать фонограмму — столько, сколько мне нужно. В то время это еще можно было делать бесплатно.

("ЧеКисты" откровенно дурачили телебоссов. В Останкино существовали специальные бланки — т. н. наряд-заказ, где нужно было указать, какого исполнителя ты записываешь, для какой программы, какие именно произведения. Но сколько реально записали подопечные Грешищевой — две песни или двадцать — никто первое время не проверял. Поэтому в Останкино успели бесплатно поработать "Агата Кристи", Настя Полева, рижские группы "Иннокентий Смартус", «Уикенд», "Карт-бланш").

Стоит заметить, что к моменту встречи с Грешищевой у харьковчан не было ни одной приличной фонограммы: по стране расходились только их бутлеги — кустарные записи с концертов. Нетрудно себе представить радость, с которой «Разные» отреагировали на предложение столичной гостьи. К тому же Грешищева пообещала оплатить проезд, поселить в общежитии Гостелерадио и даже выдать суточные. Было решено, что группа отправится в Москву на поезде, а Чернецкий, который неважно себя чувствовал, прилетит туда позже, в сопровождении своей невесты Инны.

Сессия в Останкино проходила с 1-го по 9-е декабря. Если не брать в расчет магнитоальбомы «ГПД-100» и "Виновата Система", она стала для Чижа первым серьезным опытом работы со звуком. Тем более на профессиональной 24-канальной аппаратуре.

— У него был огромный интерес к студийной работе, — вспоминает Чернецкий. — На записи он был клавишником, аккордеонистом, сыграл соло на гитаре и губной гармошке, напел бэк-вокал. «Сенсимилью» он вообще записал сам, т. е. спел, сыграл на басу, на двух акустиках и на клавишных. Он сделал это прекрасно. Тот вариант «Сенсимильи» был, на мой взгляд, самым лучшим, самым светлым: все сложилось — звук, вокал. Больше добавлять было нечего.