Чиж. Рожден, чтобы играть

Поначалу между рокерами ощущалась взаимная антипатия. Питерцы показались «Разным» чересчур манерными: модные стрижки, сапоги-"казаки", странные словечки. Те, в свою очередь, приняли харьковчан за "сельских скоморохов". Этот холодок не смогла растопить даже совместно распитая бутылка портвейна.

Наутро ситуация изменилась. Едва продрав глаза, Чиж уселся за старенькое пианино и начал «виртуозить» фрагменты из Гершвина, сбацал рэгтайм, забавные частушки-куплеты. Свое попурри он завершил пародией на супермодную «Ламбаду» — такой издевательской, что все вокруг захихикали.

— Я обалдел, мне стало крайне любопытно, — вспоминает Сергей Наветный, бывший ударник «КД». — Я стал тискать его товарищей, а они с гордостью говорят: "А он у нас еще и на барабанах супер играет! И, типа, на гитаре — царь!..".

С "Кошкиным домом" харьковчане встретились буквально через пару месяцев. Поводом стала трагическая смерть Игоря «Гани» Ганькевича, лидера группы «Бастион». С этим любимцем одесской рок-тусовки Чиж познакомился в августе 1989-го в Днепродзержинске, на фестивале "20 лет Вудстоку" (он подменял заболевшего басиста в харьковской группе "ГП"). Вечером рокеры собрались в гостинице, накрыли стол, знакомились и долго пели свои песни. Когда компания рассосалась, Чиж ушел в номер и вскоре услышал стук в дверь.

— Открываю — стоит Ганя: "Ты что делаешь?" — "Да спать, наверное, лягу" — "Ладно, это фигня, пойдем поговорим". Мы вышли в коридор, сели, открыли бутылку вина и очень долго проболтали. Помню, Ганя посмотрел на меня и говорит: "Знаешь, ты очень светлый человек, от тебя исходит какая-то белая, солнечная энергия". Он был первым, кто мне об этом сказал. До этого я даже не задумывался, кто я, чего я — пою себе и пою… За эти часы мы сблизились необыкновенно. Он даже характером, говорят, был похож на меня. Когда вернулся в Харьков, говорю Ольге: "Теперь, если в Одессу поедем, «вписка» есть! С парнем познакомился, клянётся, что «впишет» завсегда!".

Но в конце июня 1990-го в Харьков пришло сообщение: Ганя поднял непосильный груз (он работал докером в порту), надорвался и умер. В августе в Одессе прошла акция "40 дней".[65] Помянуть первого президента рок-клуба собралось больше тридцати рок-групп со всей страны. По приглашению "Кошкина дома" туда приехали "Разные люди".

После концертов «котята» пригласили харьковчан на дачу в курортное местечко Каролина-Бугаз. Здесь рокеров ждали море, шашлыки и трехлитровые банки с дешевым местным вином.

— В тот момент, — вспоминает Наветный, — мы возродили в нашем кругу пение песен друг другу. Это не были студенческие посиделки у костра. Скорее, это напоминало состязание, ристалище. Гитара кочует по кругу: "Ага, теперь наш ответ Харькову…". Те, кто знает слова — подпевают, остальные ложечкой подстукивают. Серый тогда пел «Ассоль». Это была самая главная песня для меня в тот период. Я ходил и пел ее сам про себя, сам для себя. Все просили обязательно ее исполнить. Это песня, от которой плакал Игорь Березовец. А уж он человек, слез которого не видел никто и никогда…

Березовец был директором "Кошк Ин Дом" и студенческим другом Наветного. Они вместе бегали на лыжах в спортивной секции, где тренером был Березовец-старший, часто мотались по спортивным сборам и соревнованиям. В начале 1990-го Наветный, игравший тогда в группе «НАТЕ» (ее отцом был Слава Задерий, бывший участник "Алисы"), всерьез увлекся сольным проектом и уехал к своим друзьям в Иваново, чтобы записать на их студии свой первый альбом. Березовец, который в то время занялся коммерцией, был единственным человеком, кто начал ему помогать. Вплоть до того, что финансировал приезды в Иваново сессионных музыкантов. В конце концов он стал директором группы Наветного — "Стиль и стюарты копленды", которая была ориентирована на создание качественной поп-музыки.

— Мы пытались выскочить на поверхность, — говорит Наветный. — Игорь бросил весь свой бизнес и решил реально заняться продюсированием музыки. Как все новички, он учился с нуля — он ничего не умел, никаких связей в шоу-бизнесе у него не было.

Когда Наветный параллельно стал играть в "Кошкином доме", он уговорил Березовца взять под свою опеку еще и эту группу. Поначалу тот просто путешествовал с «котятами» по фестивалям, изучая рок-н-ролльное закулисье. Потом он согласился взять на себя роль администратора. Никогда не жалевший ни горла, ни кулаков, он придавал коллективу энергию и силу. Его встреча с Чижом под Одессой стала судьбоносной — парень из Харькова, по словам очевидцев, «вставил» Березовца капитально.[66]

— В нашей среде Чиж был очень популярен — среди музыкантов рок-н-ролльной тусовки «незвездного» уровня, второго плана, — говорит Макс Ланде, экс-гитарист "Кошкина дома". — Было понятно, что рано или поздно Серёга будет востребован широкой аудиторией. Непонятно было только, почему этого не происходит. Впрочем, понятно: жизнь в Харькове не предполагала выхода на широкую аудиторию. Продюсерская жилка Игоря не давала ему покоя, и он на практике стал устранять эту несправедливость.