Чижик - пыжик

Я выглянул из-за правого сиденья. Ветровое стекло покрылось белесой паутиной трещин и заимело две большие дыры напротив Миши и Биджо, который наполовину выпал из нее — ноги и жопа внутри, а туловище и голова снаружи. В правую дыру хорошо был виден по пояс тот, кто выстрелил первым. Он менял обойму, неторопливо, расслаблено улыбаясь. Я навскидку, почти не целясь, выстрелил ему в грудь, чтоб не промахнуться. Отдача была еще та. Руку подкинуло и пуля попала отморозку в череп, верхнюю часть которого будто бритвой срезало. Стоял бы он чуть дальше, я бы промазал. Поясная мишень рухнула, исчезнув с моего поля зрения. Я сместился по седушке и посмотрел в левую дыру. Второй беспредельщик стоял ко мне боком и удивленно пялился на землю, наверное, на своего мертвого кореша. Они ведь уже победили и вдруг!.. Держа револьвер двумя руками, я прицелился и дважды выстрелил в него. Второй раз — в падающего. Стрелок я меткий и тренируюсь часто, но из пистолетов, ТТ и Макарова. Мы по случаю закупили сотню пистолетов, десятка два автоматов и несколько гранатометов. В деле пока не применяли, только пугали. Отводили душу на армейском стрельбище армейскими патронами, которые нам подгонял прапорщик, заведующий полигоном.

Я сполз с сидения на пол, ожидая выстрелов третьего отморозка, которого никак не мог обнаружить. Ждал, когда он сделает первый ход, засветится. В салоне воняло сгоревшим порохом, кровью и бензином. Не дождавшись, я отжал рукой замок задней левой дверцы и толкнул ее ногой, распахивая. Никто не выстрелил. Я осторожно вылез из машины, огляделся.

На площадке кроме двух трупов больше никого не было. Третий отморозок заломил рога. Из приоткрытой задней двери ресторана выглядывал лысый хуй в белой куртке, грязной вокруг боковых карманов. Наверное, ворованное мясо в них складывает. По дороге проезжали, замедляя ход, машины. Скоро здесь будут мусора.

Я протер носовым платочком револьвер и сунул его в Мишину руку, еще теплую. Два трупа в машине, два трупа на площадке — боевая ничья, мусорам меньше работы. А я огородами, огородами — и к Котовскому. Обходя машину с правой стороны, краем глаза заметил, как дернулась у Биджо щека, выбритая до синевы. Я подумал, что показалось. Все-таки вернулся, дотронулся до шеи, сонной артерии. Билась, ебать ее в сраку! Еле-еле, но пульсировала.

Я, забив хуй на мусоров, затолкал Биджо в машину, закрыл дверцу, потом занялся Мишей. Тяжелый, падла, и в кровищи весь, на полу прямо лужа стояла. Можно подумать, что у него крови не пять литров, как у всех, а ведра три. Я перекинул его на заднее сиденье, сел за руль. И поехали с ветерком, под удивленными взглядами встречных. Правда, было их мало. Где-то далеко позади завыла сирена. Отъебешь — кого догонишь. Я выжал педаль газа до пола. Ветер вышибал слезу, временами я рулил вслепую.

В мойку залетел сходу, стукнувшись бампером о заднюю стенку из ребристого метала. Бампер выдержал, а несколько ребер выпрямилось.

— Ты чо, охуел?! — заорал прибежавший хозяин. Увидев револьвер в моей руке, сразу захлопнул ебло, спрятав гнилые зубы.

Я засунул оружие за пояс, чтобы на него икотка не напала, и приказал:

— Двери закрой.

Он метнулся к двери, быстро закрыл обе створки, включив лампу в большом защитном стеклянном футляре, приделанную над входом.

— У тебя появился шанс, — сказал я ему. — Поможешь — не пожалеешь, стуканешь — сам знаешь, что будет. Усек?

— Да.

— Перевязку умеешь делать?

— В армии учили, — ответил он без страха, больше с любопытством.

— Тому, что на переднем сиденьи. А я схожу позвоню. Где у тебя телефон?

— Там, — показал он на стену, за которой находилась шиномонтажная.

Трубку взял Нугзари. Выслушав меня, выругался на родном языке, потом что-то на нем же спросил, вспомнил, что моя твоя не понимай, крикнул:

— Сейчас приедем!

И швырнул трубку так, что мой аппарат жалобно хрюкнул.

Прикатили быстро. На «скорой помощи» с работающей мигалкой. Затем подтянулись три джипа с братками. Они порывались поехать и перестрелять всех, кто попадется на пути в этом сраном городке. Дальше слов дело не пошло. Один джип поехал к кабаку узнать, что там и как. Другой сопровождал «скорую», увозящую Биджо, еще живого, и Мишу, уже… На третьем доставили меня на Садовое кольцо, где пришлось выслушать вой двух баб в натуре, а потом еще одной по телефону, когда сообщил Ирке, что задержись на неопределенное время. Бабья доля — сиди и жди, когда о тебе вспомнят и выебут.

По деревне едут сани
Золотом оббитые.
В эти сани положили
Три пизды обритые.

Год у меня получился урожайным на убийства. То за всю жизнь никого, то за несколько месяцев сразу троих. Правда, первого убивал не я один.