ЧК за работой

– Дело было ночью, часа в два. Искали кого-нибудь из начальников секторов для назначения на операцию, но никого не нашли за исключением Вани Ключарева. Его и послали с несколькими комиссарами. Да! Теперь только я понимаю, откуда сын Троцкого всегда знал, когда мы отправляем из Константинополя секретного курьера. Ясно, что его информировал Блюмкин,- продолжал Минский. Мне не сиделось на месте. Я хотел узнать все подробности о Блюмкине, поэтому я направился к кассиру ИНО Ключареву, с которым был в приятельских отношениях. Застал я его, хмуро сидевшим в своей крохотной комнате, уставленной несгораемыми кассами, и что-то вяло заносившего в ведомость размером с хорошую московскую жилплощадь.

– Здорово Ваня, что ты сегодня, такой бледный? – спросил я, стараясь подойти к интересующему меня вопросу издалека.

– Да так, чувствую себя немного усталым,- уклончиво ответил он.

– Еще бы не устать, всю ночь небось не спал,- заметил я.

– С чего это ты взял? – подозрительно взглянув на меня, спросил Ключарев.

– Да брось, все уже знают, что Блюмкин арестован, расскажи лучше, как дело было,- сразу перешел я на откровенность.

– Ну, и работа была, скажу тебе,- начал Ключарев юсле некоторого раздумья.- Мы подъехали к квартире Блюмкина в час ночи. Я поднялся наверх один, но его не оказалось дома. Только я спустился вниз и вышел на улицу, смотрю – подъезжает такси, в котором сидели Блюмкин и Лиза Горская. Увидев нас, Блюмкин сразу догадался, в чем дело, ибо не успели мы подойти к его машине, как она уже повернула и умчалась. Мы вскочили в нашу машину и за ними. Такси неслось по пустынным улицам, как дьявол, но ты же знаешь наши машины. У Петровского парка мы их нагнали. Видя, что им не уйти, Блюмкин остановил машину, вышел и кричит нам: "Товарищи, не стреляйте, сдаюсь. Ваня, отвези меня к Трилиссеру. Я ужасно устал",- обратился он ко мне. Потом Блюмкин повернулся к такси, где продолжала сидеть Горская, и сказал: "Ну, прощай, Лиза, я ведь знаю, что это ты меня предала". Это все, что сказал он. Потом всю дорогу до ГПУ он молча курил. Да, хороший был парень Яша, а пропал ни за что,- заключил Ключарев. Мы молча продолжали сидеть и думали каждый свою думу. Из размышлений нас вывел телефонный звонок. Ключарев взял трубку и сейчас же передал ее мне. Это звонил Минский. Меня срочно вызывал к себе Трилиссер.

– Вот что, тов. Агабеков,- встретил меня Трилиссер, который на этот раз был в явно удрученном состоянии.- Вам придется отказаться от поездки в Индию. Вы, наверно, знаете уже, что случилось с Блюмкиным. Созданная им на Ближнем Востоке организация осталась теперь без руководства. Вам нужно немедленно выехать в Константинополь и принять нелегальную резидентуру. Посмотрите, кого из тамошних работников нужно снять и кого оставить. На помощь вам мы пришлем Аксельрода. Он хотя неопытный в нашем деле работник, но очень осторожный и знает языки. Пусть он займется Египтом. В Сирии и Палестине мы имеем людей, так что надеюсь, через пару месяцев по приезде вы сможете наладить правильную работу.

– О задачах ваших я много говорить не буду,- продолжал он,- вы их должны знать, руководя сектором. В данный момент нас очень интересуют палестинские события. Столкновения между евреями и арабами должны дать интересные для нас результаты, ибо английское правительство должно будет принять чью-либо сторону, благодаря чему будет иметься в наличии обиженная сторона, которую легко будет нам использовать против Англии. Палестина же важна, как стратегический пункт, так как в случае столкновения с Англией дезорганизация морского движения через Красное море значительно поможет нам. Но в своей работе помните, что основная задача вашей работы должна заключаться в таком ее построении, чтобы аппарат мог действовать во время войны. Ну вот, я думаю, что это все. А с Индией подождем, пока не наладится работа в этих странах. Это со временем облегчит проникновение в Индию. Наконец, помните, что я возлагаю на вас большие надежды и будьте осторожны в работе.

В это время вошел в кабинет секретарь Трилиссера и доложил, что из внутренней тюрьмы передают о просьбе Блюмкина, желающего поговорить с ним.

– О чем мы еще можем говорить? Передайте, что мне сейчас некогда,- ответил Трилиссер.

– Да, кстати, вот записка Блюмкина о положении нашей агентуры. Ознакомьтесь и верните мне,- обратился опять ко мне Трилиссер.- Итак, постарайтесь на будущей неделе выехать,- протянул он мне руку, и я оставил кабинет.