Член общества, или Голодное время

Худо-бедно, заголовки частей поддавались прочтению. Первые два: ЯСНОСТЬ ПЕРСПЕКТИВЫ, АНАТОМИЯ ПРЕДРАССУДКА. С третьим пришлось повозиться: НАШЕ КРЕДО. “Кредо ”, что характерно, а вовсе не “ блюдо ”, как мне показалось вначале!

Прочитались и два последних: МЫ ЖДЕМ ПОНИМАНИЯ и ВОПРОСЫПРАКТИКИ.

Статья, вероятно. Чья-то. Терентьев переписал зачем-то. Но почему же в “Кулинарию ”? Основательно уничтоженный текст прочтению не подлежал. Правда, ближе к концу рука стиравшего, должно быть, устала, здесь кое-что угадывалось. Букву за буквой я все-таки восстановил четыре строки.

Выписывал: “… Но мы ценим жертвенность как одержимость… Мы ценим жертвенность как страсть… как высшее проявление преданности идее… ”

Далее, как я ни бился над этим загадочным текстом, смог восстановить лишь последние три слова: “…вдохни полной грудью! ” – И все.

Чтобы стереть все это, нужно потратить не две минуты – занятие трудоемкое. Я представил Всеволода Ивановича за работой: как он педантично орудует ластиком, время от времени смахивая мизинцем мелкие катышки на газету (а то и не мизинцем, а специальной кисточкой – почему бы и нет?).

Уж если уничтожать, я бы эту страницу вырвал к ядреной фене, все равно не функциональная. Никто бы и не заметил.

Ну кого интересует какое-то “ От издательства ” на обороте листа?.. Он же, Терентьев, поступил не так, и то, как поступил он, свидетельствовало об уважительном отношении к книге.

Вошла Юлия, и я поймал себя на том, что рассуждаю в духе своих коллег-библиофилов из Общества вегетарианцев. В самом деле: справедливо ли такую пространную запись относить к жанру маргиналий? По-моему, нет. Наверное, мысль моя так бы и развивалась в схоластическом направлении, но Юлия появилась на кухне, и была она завернута в простыню, потому что имела обыкновение спать без всего, а не жарко.

Я спросил ее: “Ты знала Терентьева? ” – “Видела пару раз

”.- “Подожди. Ты же мне говорила, что вы познакомились, когда он умер… вернее, не познакомились, а… ” “Бэ! – передразнила Юлия.- Ты сам-то слышишь себя? Как я могла с ним познакомиться? Я видела его на фотографиях. Зачем тебе Теренть ев? ” – “Интересно, отчего он умер? ” – “Несчастный случай

”.- “Вот как? И что же с ним случилось? ” – “Понятия не имею. Никогда не интересовалась Терентьевым ”.

Взяла хурму. Хрум-хрум. (На столе на тарелке хурма лежала.) “А почему ты не спишь? ” – спросил я Юлию, представляя, как вяжет ей рот. “А ты? ” – “Да вот, изучаю ”.

Посмотрела на терентьевскую шестую страницу и, не проявив к ней ни малейшего интереса, сказала: “Знаешь, я подумала, что будет правильно, если я вернусь. – И добавила: -

Ненадолго ”.- “На Мальту? ” – “ Наоборот, с Мальты. К

Долмату ”.- “Чего это вдруг? Он тебя даже не разыскивает.

Он, по-моему, просто забыл про тебя”.

Я сам поразился простоте мысли, так внезапно меня осенившей. Взял и забыл – отчего б не забыть? Во всяком случае, это многое бы объяснило. И примирило бы меня с действительностью. Хоть как-нибудь. “ Как же меня можно забыть? – Юлия была уязвлена. – Тем более что я его, – тут она сочла нужным напомнить, – жена все-таки ”.

“ Хорошо. Ты хочешь во всем сознаться? Хочешь сказать ему всю прав ду? ” – “А ты считаешь, не надо? ” – “Нет, Юлия, надо, давно пора, только давай вместе ”.- “ Ты не понимаешь. Я должна сама. С глазу на глаз. Мы ведь все-таки муж и жена

”,- опять заметила Юлия. “Да, я помню. (Еще бы.) Но, по-моему, это мужской разговор. По-моему, я сам должен объясниться первым ”.

Благородство, когда порывами, его можно ощутить физически даже: этак в груди набегает волной.

“ Все! – отрезала Юлия.- Не спорь. Я знаю, как надо. -

Однако спро сила: – А ты готов? ” “ Готов ”,- ответил я, не задумываясь к чему именно.

“В твоей жизни будут большие перемены, учти ”, предупредила Юлия. – “ И в твоей, дорогая”,- сказал я учтиво (т. е. учтя). “Сейчас речь о тебе ”.- “Как же я без тебя? Тебе ведь труднее ”.- “Не думаю, – ска зала Юлия.- Мне очень легко. Но надо все делать по-человечески ”.- “Правильно, – сказал я.- Не волнуйся, все будет хорошо. Ну придумаем что нибудь с комнатой, снимем где-нибудь… ” – “ Да при чем тут комната? Чем тебе не нравится эта квартира? Нас ведь никто не выгоняет

”.- “Нет, по дожди, так нельзя, я и сам не хочу… ” – “Почему? ” – удивилась Юлия. “Про сто невозможно пользоваться определенными благами после всего, что случилось… ” – “Ну конечно! Из Общества тоже уйдешь? ” -

“Естественно ”.- “Почему, почему ты все время общественное путаешь с личным? ” – “Стой, ты меня сбиваешь своей логикой… ” – “А ты ответь, ответь! ” – “Но я не имею к Обществу отношения!” – “ Почему? ” – “ Я не вегетарианец! ” -

“ А кто ты? ”

Кто я? Что за вопрос? Если я не вегетарианец, то как будет наоборот?.. Хищник?

Она бы поставила меня в тупик своим кто ты, если бы губы у нее не пахли хурмой и во рту б не вязало и если бы (не буду описывать мизансцену) – ответ явился сам собой, но вслух все-таки я не произнес (из скромности): “Плотоядный ”.

Правда, подумал.

И был, подумав, не прав.

Я никого не ем. Не ел и не буду, не буду.