Чочара

Тогда я впервые поняла, что Розетта только притворялась равнодушной, она привязалась к Клориндо, может, даже и теперь еще тоскует о нем; вам, наверно, это странно, но мне было неприятно, что она страдает из-за этого негодяя, это было еще хуже ее равнодушия. Розарио спросил:

— А почему? Ты что, сердишься на него? Он тебе больше не нравится?

Меня злило, что Розарио говорит с Розеттой так неуважительно и нелюбезно, как говорят с уличными женщинами, но они-то не имеют права возмущаться таким обращением и даже обижаться на это; а еще больше рассердил меня ответ Розетты:

— Клориндо не должен был так поступать со мной. Он мне никогда не говорил, что женат. Я узнала это от него только вчера, когда мы решили расстаться. Пока ему было удобнее скрывать это от меня, он скрывал, а когда показалось удобнее, чтобы я знала, сказал мне.

Такова уж была моя судьба, что я не понимала больше Розетту, не понимала, что с ней происходит, поэтому я была опять поражена и больно задета ее словами: значит, она только в последний момент узнала, что у Клориндо есть жена и дети, а говорила об этом таким тоном, как будто они повздорили из-за какого-то пустяка, говорила это тоном уличной женщины, у которой нет больше ни гордости, ни достоинства, и она знает, что не может удержать любимого человека. Дыхание сперло у меня в груди, а Розарио спрашивал, усмехаясь:

— А почему он должен был говорить тебе об этом? Вы же не собирались с ним пожениться?

Розетта опустила голову к тарелке и ничего не ответила Но тут вмешалась эта ведьма Кончетта:

— Теперь это так всегда случается; война все перевернула вверх дном: парни ухаживают за девушками, не говоря им, что они женаты, а девушки отдаются парням, не спрашивая их, собираются ли они на них жениться. Теперь это так всегда случается, все изменилось, какая разница, женат человек или нет, есть у него жена и дети или нет? Теперь так считают. Важно только, чтобы парень и девушка любили друг друга, а Клориндо действительно любил Розетту, посмотрите, как она одета, раньше она была похожа на нищую цыганку, а теперь ходит, как настоящая синьора.

Кончетта всегда была готова защищать негодяев, потому что сама была негодяйка, но теперь она в общем сказала правду: война и впрямь все изменила; вот взять хотя бы мою дочь — из чистого невинного ангела она превратилась в бесстыжую проститутку. Я все это знала, и знала, что Кончетта говорит правду, но все-таки ее слова, как острым ножом, полоснули мне по сердцу, я возмутилась и стала кричать:

— Изменилось, как бы не так! Вы только и ждали войны, ты, и твои сынки, и этот негодяй Клориндо, и эти убийцы марокканцы, — все ждали ее, чтобы делать то, на что в мирное время у вас не хватало храбрости. Как бы не так! Я говорю тебе, что не будет по-вашему, рано или поздно все станет на место, и тогда тебе, твоим сынкам и Клориндо придется плохо, даже очень плохо, вот тогда вы увидите, что есть на свете и добродетель, и религия, и законы и что честные люди значат больше, чем негодяи.

На мои слова отозвался Винченцо, этот набитый дурак, обокравший своего хозяина, он тряс своей головой и все повторял:

— Золотые слова, золотые слова.

Кончетта пожала плечами и сказала:

— Чего ты так горячишься? Надо жить и давать жить другим, давать жить другим и жить самим.

А Розарио даже расхохотался и воскликнул:

— Ты, Чезира, довоенная женщина, а мы все: я и мой братец, Розетта, моя мать и Клориндо, — все мы послевоенные люди. Возьми, например, меня: я отвез в Неаполь целый грузовик американских консервов и солдатских фуфаек, все это я тут же продал, купил на эти деньги товары, которые в ходу в Чочарии, — и вот тебе результат.

Говоря это, он вытащил из кармана целую пачку денет и начал махать ими у меня под носом.

— За один день я заработал больше, чем мой отец за последние пять лет. Мы живем не во времена царя Гороха, теперь все изменилось, ты должна признать это. А потом, почему ты так волнуешься из-за Розетты? Она тоже поняла, что теперь, после войны, надо жить иначе, чем жили до войны, и пошла в ногу с веком, научилась жить. Тебе, может, никогда не нравились любовные делишки, тебя учили, что любовь без благословения патера не любовь или что такой любви вообще не существует. А Розетта знает, что, с патером или без патера, любовь остается любовью. Ты ведь это знаешь, Розетта, не так ли? Скажи своей матери, что ты знаешь это.

Слова Розарио ошеломили меня, а Розетта сидела спокойная и равнодушная, мне даже показалось, что она одобряла эти слова; Розарио продолжал:

— Недавно мы были, например, в Неаполе вчетвером: Розетта, Клориндо, мой братец и я — и вели себя, как хорошие друзья, никакой ревности и всяких там глупостей. Розетта тоже была с нами, и она нравилась нам всем троим, но мы остались такими же друзьями, как были раньше. И очень весело провели время. Ведь правда, Розетта, что мы очень хорошо провели время?