Чокнутый

Минут десять Квар, то и дело вдаваясь в пространственные объяснения по поводу ценности родственной жизни, объяснял суть дела. Даже Ночной Родж, славившийся своей выдержкой, не вытерпел и улегся на дорогу, закатив в небо глаза. Об остальных говорить не приходилось. Бобо откровенно и где-то даже бессовестно захрапел, уткнувшись носом в мохнатую руку. Альвареза потерял ко всему интерес и уставился в небо, справедливо считая, что папаша мог бы объяснить все дочери после обмена. Только Чокнутый, словно завороженный, вслушивался в непонятные для него звуки, стараясь своим пустым сознанием осмыслить их.

– Вот так обстоит дело, Шейла. Они возьмут Чокнутого на некоторое время, гарантируя его неприкосновенность. Но для того чтобы все это не оказалось пустыми обещаниями, хотя я ни в коем случае не ставлю под сомнение слова Роджа, мы решили вот таким составом присмотреть за уродцем. По-моему, это правильное решение.

Квар знал свою дочь достаточно хорошо, чтобы предугадать следующие ее слова.

– Тогда и я останусь с вами.

Староста все равно от неожиданности крякнул и собрался было сказать пару слов о правильном воспитании подрастающего поколения, но его опередили:

– Нет.

Это сказал Родж. Если чего ему хотелось меньше всего, так это присутствия в его стае трех пантер. Что с того, что один из троицы почти старик, вторая слишком юна, а третья вообще считается ведьмой. Добавьте к этой компании здоровяка медведя, всю сознательную жизнь откручивающего головы у зазевавшихся жителей джунглей, и длиннорукого орангутанга, умудрявшегося, по надежным агентурным сведениям, душить своими четырьмя руками четыре горла одновременно. Хорошая компания, нечего сказать.

Почти так же думали не только волки, но и все те, о ком сейчас подумал Родж. Бобо считал, что место девчонки в укромной норе в компании таких же малолеток, Альвареза настаивал на немедленной порке и предлагал использовать для данной воспитательной цели свой хвост. А что касается Иризы и Квара, то тут оба сходились на том, что оставаться в стае серых странников Шейле не стоит по одной простой причине – по старинным преданиям, волки любят в темноте отхватить чей-нибудь юный бочок.

Шейла внимательно вслушивалась в поднявшийся вокруг нее гвалт, оценивая все доводы, до которых только могли додуматься окружающие ее. Под конец она даже заколебалась, но очередная безответственная выходка (по крайней мере так потом обозвал это событие Альвареза) Чокнутого спутала все.

– Шейла идет с нами. Почему бы и нет?

Старая Ириза часто слышала от Чокнутого слова. Но они никогда не относились к чему-либо конкретному, определенному. Да. Он знал немного слов, которым Ириза обучила его. Но не более. И вот сейчас, когда сказанное Чокнутым обрело твердую форму, Ириза не выдержала. Глубокий обморок, сопровождаемый сильным биением хвоста о землю, навалился на нее. А так как остальные восприняли слова уродца с некоторым опозданием, то сначала все бросились к пантере. Альвареза первым делом вскочил на хвост ведьмы и силой прижал его к дороге. Если хотите привести упавшую в обморок пантеру в сознание, делайте как орангутанг. Но только если у вас быстрые ноги и есть друзья, которые могут первое время сдерживать пантеру. Привести Иризу в чувство не составило особого труда. Пару пощечин, два-три раза дернуть за хвост – и Ириза как новенькая.

Все облегченно вздохнули. Все, но только не Ночной Родж. Сейчас в его голове метались две мысли. Первая из них походила скорее на размышления о том веселом будущем, что ожидает его и стаю. Если для того чтобы привести пантеру в чувство, потребовалось подергать ее за хвост, что следует ожидать при более неприятных болезнях? Вторая мысль Роджа крутилась вокруг Чокнутого. Волк приблизился к Квару.

– Наши источники, заслуживающие доверия, сообщали, что Чокнутый никогда не говорил больше двух слов?

От старосты толку было мало. Он метался то к дочери, то к Иризе, стараясь не выпускать из поля зрения уродца. Так что волк решил переадресовать вопрос Альварезе, на что вконец выбитый из себя орангутанг ответил, задрав ко лбу мохнатые брови:

– Да я тебе что, справочная? – Но потом, видя, что Родж на ругательства слегка обижается, добавил более миролюбиво: – Слышь, странник, одно я тебе скажу, точно, вшей и глистов у него нет. Из источников, заслуживающих доверия.

Родж понял, что сейчас он толку не добьется, отошел, бурча себе под нос, что житель пошел нынче нервный и шибко умный.

– Нахватались старья для ругани.

Если бы старый волк был хоть чуть-чуть повнимательней, он бы наверняка заметил быстрый многозначительный взгляд Альварезы, брошенный медведю.