Чопорная Англия

Карьера Дизраэли складывалась очень непросто. Постоянным препятствием было его происхождение, его национальная принадлежность. Позже, на склоне лет, он боролся за то, чтобы были приняты законы, разрешающие полноценную парламентскую деятельность евреям, не перешедшим в христианство. Но произошло это уже после его отставки.

Юная принцесса Виктория, ставшая затем английской королевой, поначалу совершенно не принимала Дизраэли. И принц Альберт, ее обожаемый супруг, взял да и обронил: «Дизраэли – не джентльмен». По сути, так оно и было. Например, когда Дизраэли морально изничтожал своего предшественника, премьер-министра Пиля, – а это был образец джентльменства, – бичевал его ужасными острыми фразами и заявил: «Я никогда ни о чем не просил у Пиля». Это была ложь. Просил, в письменной форме просил! Существовало его письмо к Пилю и письмо его жены, умолявшей Пиля: «Дайте какой-нибудь пост моему мужу, только не говорите, что я написала». Как гласит молва, у Пиля это письмо было в кармане, но он, джентльмен, не вынул его и не счел возможным использовать парламентскую трибуну Англии для сведения личных счетов. Он опустил голову и закрыл глаза шляпой.

Как же Дизраэли удалось преодолеть такой барьер, как неприязнь к нему королевы Виктории и принца Альберта? Началось с того, что Дизраэли по-другому, нежели все его предшественники, стал выполнять одну скучную парламентскую обязанность. Он должен был писать для королевы отчеты о парламентских сессиях, о дебатах, которые там происходили. Виктория, женщина не очень интеллектуальная, страдала от необходимости читать эти тексты, написанные казенным, протокольным стилем. А Дизраэли стал составлять эти отчеты хорошим литературным языком, живо, эмоционально. И отношение к нему королевы начало меняться. Он, как всегда, достиг всего личными усилиями.

Кроме того, он использовал лесть. У него есть такая запись: «Люди очень любят лесть. Королям надо льстить по-королевски». И он обращал к Виктории такие слова: «Вы фея, вы волшебница». Причем когда он стал премьер-министром, она была уже не очень молода, родила детей, стала грузной и мало походила на фею. В 1876 году, будучи премьер-министром, он придумал присвоить Виктории титул императрицы Индии.

Идея очень понравилась стареющей королеве. За это Дизраэли получил титул лорда Биконсфилда, причем имя Биконсфилд принадлежало герою одной из книг, которую он написал двадцатилетним.

Но нельзя, конечно, рассматривать Дизраэли просто как льстеца и карьериста. Он стал одной из ключевых фигур европейской истории Нового времени и участвовал в решении ряда международных вопросов, отражающихся и на сегодняшней ситуации в мире. По его инициативе и при его активнейшем участии Англии удалось купить контрольный пакет акций Суэцкого канала. До этого каналом владели на паритетных началах французская компания и хедив – правитель Египта, находившегося под властью Османской империи. Узнав о том, что хедив египетский, нуждавшийся в деньгах, решил продать свою долю, Дизраэли начал действовать с нарушения правил, без санкции Парламента (Парламент был на каникулах, созвать его внезапно не представлялось возможным, к тому же было понятно, что когда он соберется, то будет долго обсуждать…).

Дизраэли получил 4 миллиона фунтов с согласия Кабинета министров и одобрения королевы. Он занял деньги у Ротшильда. Во время ланча Дизраэли пришел в клуб и просто попросил у Ротшильда денег. Тот поинтересовался: под какие гарантии? И Дизраэли ответил: гарантии Британского государства. В эту минуту «Британское государство» был он.

После покупки акций Дизраэли писал королеве: «Дело сделано. Он Ваш, Мадам». Он – это Суэцкий канал. Ротшильд тоже не остался в накладе. Деньги были ему возвращены, а предприятие оказалось прибыльным.

Кстати, многие либералы были против покупки этих акций и английского контроля над Суэцким каналом, предвидя, что за этим последует дальнейшее усиление Великобритании на Ближнем Востоке и возможная экспансия… Так и произошло: в 1882 году англичане захватили Египет.

Дизраэли был англичанином более, чем многие этнические англосаксы. Интересы монархии он воспринимал как свои собственные. Постепенно он стал отождествлять свою личность с Великобританией.

Вершина дипломатии Дизраэли – 1878 год. Для пересмотра условий Сан-Стефанского мирного договора после русско-турецкой войны на Балканском полуострове созван Берлинский конгресс. В этой войне Россия доказала, что она, несмотря на все анахронизмы своей внутренней политики, сильная держава, и вернула себе прочные позиции в Европе. Сан-Стефанский договор, предоставлявший независимость Болгарии, означал дипломатический успех России и как бы сглаживал ее предыдущую неудачу в Крымской войне.