Чревоугодник (СИ)

Наш род, довольно древний, всегда обитал на этих землях. И, надеюсь, так оно в будущем и останется.

Информации про род Бариновых в интернете было не так уж и много. Лишь самые общие вещи: кто, где, когда, и так далее. Так вот что насчёт где… мой теперешний отец, как и сказала мама — действительно пропал. На том государственном сайте со списком имён так и было написано — «пропал без вести».

Но, судя по словам мамы — он именно сбежал. То есть, по его инициативе. И, что-то мне подсказывает, что этим словам можно верить.

Что же до денег…

Денег у рода Бариновых почти всегда было достаточно. Они владели целой сетью ресторанов, раскинувшихся по всей стране. Помимо ресторанов были и несколько гостиниц, а также собственных цехов по производству продуктов.

На сегодняшний день из всего многообразия остался лишь один скромный ресторан, расположенный неподалёку от нашего дома.

Да и тот — переживает не самые лучшие времена, и стоит на грани закрытия. В чём причина этого, мне пока что не ясно, но уже на днях я этим делом обязательно займусь.

А теперь… спать!

«Эй, в смысле спать? Я свеж, и…»

«Да заткнись ты!»

* * *

— Сёма, ты уверен, что он не видел твоё лицо? — большелобый вместе со своей компанией сидели на первом этаже школы.

— Я уже сто раз сказал, что нет, — злился здоровяк, но всё равно отвечал на вопрос.

— Ладно, хорошо, — вздохнул большелобый. — Значит, ведём себя так, будто ничего не произошло. Понятно? В особенности это относится к тебе, Настя, — он повернулся на бровастую, что то и дело поглядывала на большие двери с незамысловатым, но красивым узором.

— Да… — неуверенно ответила та.

— Пока что просто следим за Бариновым и думаем, что делать дальше. И без глупостей.

Здоровяк кивнул.

— Без глупостей!

— Да, да, хорошо… — вздохнула Настя.

— Скажите спасибо, что я вовремя успел среагировать. Если бы не отвлёк Жижу, пиши пропало. Кстати, Назарова, а что насчёт тебя? Даже не думай, что всё на этом закончилось.

Юля сидела на подоконнике, чуть поодаль от остальных. Будто бы она их не знает.

— Ты просчитался, Клим. Баринов не идиот, и обо всём догадался. Он меня теперь и близко к себе не подпустит.

— И всё-таки ты постарайся… — прошипел большелобый. — Выбора у тебя всё равно нет, или ты решила…

— Знаю! — рявкнула Юля и поднялась с подоконника. — Не нужно повторять это по триста раз! — девушка закинула косу за спину и даже в таком паршивом настроении пошла по коридору, как по подиуму.

— Это он! Он! — взволнованно выпалила бровастая и вжалась в лавку. — Баринов…

— Только попробуй вести себя неестественно. Если мы из-за тебя спалимся, убью…

* * *

К утру память восстановилась почти полностью. Я, можно сказать, окончательно влился в жизнь реципиента и полноценно занял его место.

Вспомнил все его бесконечные унижения. То, как над ним все смеялись, били. Можно сказать — такие моменты составляли чуть ли не половину всех его воспоминаний. Естественно — это сыграло свою роль. Парня буквально подавили, вогнали в безнадёгу, и он погрузился в себя, отгородившись от мира.

Не мог, да уже и не хотел никому противостоять.

Он сломался.

Но, хотя бы жизнь свою окончил с радостью на душе. Поверил, искренне поверил, дурак, что Юля проявила к нему интерес. Не подозревая, что она с кем-то в сговоре.

Впрочем, это и хорошо.

Да упокоится этот бедолага, и навечно запечатлеет свою жизнь в радостном воспоминании.

А я уже… поспособствую тому, что сделаю хоть уже и не его, но эту жизнь — лучше.

Проснувшись рано утром и съев несколько тарелок с завтраком в виде «любимого» салата из огурцов и помидоров, а также мягкого пюре с куриными котлетами третьего ранга (там был уже почти четвёртый, но мне повезло), отправился в школу. Вместе с мамой.

Та, нарядившись в красивое зелёное платье и коричневый плащ, а также сделав себе завивку и аккуратный макияж — ждала меня на улице.

— Ну чего ты так долго? Опоздаем ведь.

— Завтракал, — ответил я.

— Завтракал? На тебя это не похоже… — чуть сощурилась мама. — Обычно ты ограничивался чашкой кофе.

— Завтрак — залог отличного здоровья и энергии не целый день! — бодро заявил я и мы пошли по тротуару из серого кирпича. Я двигался рядом с мамой, которая была выше чуть ли не на полголовы. Из-за этого ощущал себя не в своей тарелке, так как всегда был самым большим из Грехов.

— Мне кажется, или ты подрос? — покосилась на меня мама.

— Ну… организм мужчины развивается до двадцати пяти лет, — повторил я фразу, увиденную перед сном в интернете. — А мне только семнадцать, так что не удивляйся, если скоро тебя обгоню.

Женщина усмехнулась.

— А ты чего в одной рубашке сегодня? Холодно же! — с назойливой заботой в глазах спросила она.

Рассказывать, что тот идиотский пиджак я выкинул в помойное ведро у дома — не стал, чтобы её не расстраивать. Сделал это так же и потому, что тот пропах нечистотами, которых в тёмном переулке было достаточно.

Также я переодел растянутые брюки, надев на себя более-менее подходящие по размеру. Благо, такие нашлись в шкафу.