Чрезвычайные происшествия на советском флоте

И все-таки знать надо – потому что, не будь таких людей, как Булыгин и ему подобные, мы бы не вылезали из чудовищных бед. Он и сейчас еще в свои шестьдесят с лишним лет востребован, как молодой лейтенант: то и дело мотается из Питера на Дальний Восток или на Крайний Север. Ибо всюду столь остро необходим его уникальный опыт укротителя радиации.

Звезда последнего Героя сияет на его пиджаке во все пять лучей своей нестрашной – золотой радиации.

Глава четвертая Чажма: как взорвался ядерный реактор

В тот год за августом еще не утвердилась дурная слава «черного месяца», но это случилось именно в августе, спустя ровно тридцать лет после взрыва американской атомной бомбы в Хиросиме. 10 августа 1985 года на подводной лодке К-431, стоявшей в бухте Чажма, взлетел на воздух ядерный реактор.

Флот был велик числом кораблей, силен отвагой и выносливостью моряков, но нищ заботой о кораблях и людях, убог розмыслом флотовождей и опасен самовольством иных офицеров.

Была Чесма, и была Чажма…

А еще был Чернобыль. Но беда в Чажме случилась на девять месяцев раньше. Ее так и называют теперь – прелюдия к Чернобылю. Жаль, на Чернобыльской АЭС совершенно ничего не знали о том, что случилось в Чажме. Может быть, и взрыва реактора удалось избежать…

На заре ХХ века самым тяжким делом для команд боевых кораб лей была погрузка угля. Уголь грузили в корзинах, которые матросы носили на спинах. В конце века грузили уже не уголь, а ядерное топливо – в основном на атомные подводные лодки. Пусть не так часто, как уголь (раз в несколько лет), но это было не менее трудоемко, а главное – опасно. На смену активной зоны реактора атомной подводной лодки уходило до полутора месяцев. На деле перегружали и дольше.

1. «Авось» в шестой степени

За четверть века существования атомоходов флотский люд к «атому» попривык и, несмотря на тяжелые ядерные аварии на К-19 или на К-27 (да мало ли их было?), с ядерной энергетикой стал общаться на «ты». Только так можно объяснить то, что произошло 10 августа 1985 года в тихоокеанской бухте Чажма.

Летом 1985 года атомная подводная лодка К-431, носитель крылатых ракет, истощив свой топливный «атом», пришла в бухту Чажма для смены активной зоны. Именно в этой бухте все было приспособлено для сложной и трудоемкой работы. К-431 встала к заводскому пирсу, где уже стояли плавучая контрольно-дозиметрическая станция и атомная подводная лодка первого поколения «Ростовский комсомолец» (К-42). К правому борту К-431 пришвартовали несамоходную плавучую техническую базу ПТБ-16, или проще – плавмастерскую № 133, специалисты которой и должны были производить замену отработанного ядерного топлива на свежие ТВЭЛы – стержни тепловыделяющих элементов. Командовал плавтехбазой капитан 1-го ранга Чайковский. Трудно сказать, приходился ли он родственником гениального композитора, но фамилия для флота неслучайная: известно, что родной брат Петра Ильича был одним из первых русских подводников.

Вроде бы, все делалось так, как требуют строжайшие инструкции и наставления по проведению подобных работ. Над реакторным отсеком К-431 поставили алюминиевый домик типа «Зима», прикрывающий раскрытый сверху отсек от дождей и прочих осадков. Загерметизировали шестой – реакторный – отсек, и обе переборочные двери, ведущие в смежные отсеки опечатали, так что ни одна посторонняя душа не могла проникнуть к месту опасного священнодействия – перезарядки лодочного реактора. Все это напоминало операцию на открытом сердце. Но чтобы вскрыть это урановое «сердце», надо было снять крышку реактора – полутораметровый стальной цилиндр толщиной в человеческий рост. Между крышкой и корпусом реактора – круговая красномедная прокладка, которая за годы эксплуатации «прикипает» к стальным окружьям так, что требуется специальное устройство для подрыва крышки. Оно так и называется – гидроподрыватель. О том, как это происходит, детально поведал бывший лодочный инженер-механик капитан 2-го ранга Валерий Захар:

«…Для этого выгружают стержни компенсирующей решетки и аварийной защиты, монтируют установку сухого подрыва, закрепляют компенсирующие решетки стопором, крышку захватывают четырехроговой траверсой и поэтапно, с выдержкой времени по установленной программе, поднимают, не допуская малейших перекосов.

Взамен снятой крышки устанавливают биологическую защиту. Отработанные ТВЭЛы – тепловыделяющие элементы – в количестве 180 штук демонтируют специальным устройством и отправляют в отсек плавтехбазы, где они хранятся под слоем воды. Место посадки в реакторе калибруют, промывают бидистиллятом. В подготовленные ячейки вставляют новые ТВЭЛы, которые закрепляют аргоновой сваркой. Крышку с реактором устанавливают с новой красномедной прокладкой. Для создания герметичности ее прижимают к корпусу нажимным фланцем, обтягивая гайки на шпильках гайковертами под давлением до 240 кг/см кв. Герметичность стыковки проверяют гидравлическим давлением на 250 атмосфер и делают выдержку на утечку в течение суток».