В один момент вынув из Гермионы пальцы, Драко заменил их членом. Ее влажные стеночки крепко обхватили его со всех сторон, принося долгожданное удовольствие. Сдержаться было невозможно, движения были резкими и быстрыми, а стоны ещё более громкими и страстными. Драко старался быть более нежным и аккуратным, но, твердо сжимая ладонями ее ягодицы в красных трусиках и пачкая свои пальцы в муке, отпечатавшейся на ее коже, было невозможно устоять от неконтролируемой страстной грубости.
Кончили они мощно, почти синхронно с одним единственным минусом. В дверь громко позвонили. Заиграла «Jingle Bells», поставленная ради поднятия праздничного настроения Гермионой, и Драко, даже не отдышавшись после оргазма, стал застёгивать брюки. Мельком взглянув на девушку, он не смог устоять от легкой улыбки. Гермиона с растрёпанными волосами, следами засосов на шее и следами муки по всему телу выглядела до боли мило.
— Я открою, одевайся.
Драко наспех поцеловал ее в макушку и, подхватив с пола свой свитер, натянул его на себя, следуя из гостиной в прихожую. Он только открыл дверь, а дом уже наполнился шумом множества голосов, будто пришли не трое человек, а как минимум десять.
— Джинни, мы уже дошли, хватит причитать! — первым зашёл Гарри, неся в руках несколько пакетов и раздраженно закатывая глаза.
— Да вы, пройдя метр, можете все испортить! — сразу за мужем вошла Джиневра, недовольно поджав губы. — Привет, Драко! Возьми у Гарри пакеты, а то он точно что-нибудь сейчас испортит!
— А, значит, ты думаешь, он — привет, Малфой, — ничего не испортит?
— Джинни, прекрати вести себя как наша мать, — пробурчал Рональд, заходя последним и закрывая за собой дверь. — Малфой, — приветственно кивнул он.
— Ой, вы только зашли, а мне уже хочется выйти отсюда, — в своей привычной манере поприветствовал всех Малфой, довольно ухмыляясь.
Драко забрал у Поттера и Уизли пакеты и заметил, что у каждого под пальто виднелось нечто, похожее на рождественские свитера. «Значит, не только я попал под раздачу», — подумал Малфой, отмечая, что свитера друзей Гермионы были более дурацкими, чем его.
Драко, пытаясь не вслушиваться в препирательства четы Поттер, повернулся, чтобы отнести пакеты на кухню, но наткнулся на Гермиону, замеревшую в дверном проёме. Она подняла на него взгляд и закусила губу, одергивая свой длинный свитер. На щеке так и красовался небольшой след от муки, а вот все бордовые следы на ее шее были удачно скрыты высоким воротом свитера, как и рассчитывал Драко.
— Кто-то вроде обещал быть благожелательным к моим друзьям, — тихо произнесла Гермиона, наверняка услышав, как он поздоровался со всеми.
— О, прошу прощения, такого больше не повторится, если ты пообещаешь, что позже я опять трахну тебя в этих трусиках, — ответил Драко низким, сексуальным голосом.
— Сегодня ночью я вся в твоём распоряжении.
— А если я скажу, что хотел бы осуществить это в туалете во время ужина? — хитро прищурив глаза, поинтересовался Малфой.
Гермиона изогнула бровь, одаривая Драко удивленным взглядом. Несколько секунд она внимательно всматривалась в него, пока ее друзья на заднем плане все ещё переругивались, а потому вдруг соблазнительно улыбнулась.
— Если весь вечер ты будешь хорошим мальчиком и не заставишь меня краснеть перед всеми за твои слова, то у твоего… рождественского желания есть все шансы на осуществление, — произнесла Гермиона, подмигивая Драко и тут же обходя его стороной, чтобы кинуться обнимать своих друзей.
Малфой, чувствуя, как улыбка широко растягивает губы, двинулся в сторону кухни, пытаясь успокоить взбунтовавшийся от ее слов организм. Теперь Драко понял, зачем все надевали эти дурацкие рождественские свитера. Чтобы отвлечь внимание от сексуального тела, спрятанного под цветастым убожеством, а также скрыть следы муки и засосов на своём теле от вездесущих родственников.