Чтение мыслей. Как книги меняют сознание

Фабьенн вспоминает эту мысль и остальные философские рассуждения Кундеры. Многие из них — как она теперь замечает — глубоко врезались ей в память. Даже забыв о Кундере, она продолжала думать в соответствии с этими представлениями. Ее мышление до сих пор пронизано мыслями о сексуально озабоченных мужчинах и о том, что невозможно выжить в тоталитарном государстве, не совершив предательства. Это ее немного пугает.

Перечитывая «Невыносимую легкость бытия», Фабьенн также испытывает раздражение, прежде всего из-за того, как Кундера представляет эротику и секс. Для Кундеры секс опасен, так как ставит под угрозу любовь, проникая в нее и привнося изменения. Секс — сила, противоположная любви, и одновременно неотъемлемая ее часть. Однако внимание шестнадцатилетней Фабьенн сильнее привлекало то, что у Кундеры эротика возникает вследствие применения силы и подчинения. Это было волнующе и даже настораживало. Тогда Фабьенн очень интересовал и даже удивлял вопрос сексуальности. Сегодня эти сцены кажутся ей, скорее, странными, так как они не соответствуют действительности. Фабьенн спрашивает себя, что именно изменилось: манера, в соответствии с которой принято говорить о сексе, или сам характер влечения? Она бы с удовольствием прочитала на эту тему хорошее эссе, которое бы объяснило, действительно ли женщинам (а следовательно, и Фабьенн) нравится улавливать намек на насилие (как это описывают Кундера и Жижек). Или же им нравятся сила и доминирование? Или это вообще не должно играть никакой роли? Фабьенн также хотела бы узнать, относится ли нынешняя молодежь к этому и правда иначе, чем она в свое время?

Тогда она воспринимала взгляд Кундеры на людей как отражение действительности и пыталась встроить его в свою жизнь — и в письма. Лето, проведенное с Кундерой, было также летом писем. В том году в лагере она познакомилась с Тобиасом из Гамбурга и Юли из Вены. Это были новые, значимые дружеские отношения, которые сильно отличались от всех предыдущих. Возможно — по крайней мере Фабьенн тогда так казалось — она, Тобиас и Юли были родственными душами. Возможно, она была почти влюблена в обоих. Возможно, для такого рода дружбы не существует названия в силу ее уникальности. Пытаясь представить, что произойдет, когда они встретятся зимой, Фабьенн каждый раз чувствовала, как в животе начинают порхать бабочки. Тем летом друзья писали друг другу письма. В них они рассказывали о прочитанных книгах и просмотренных фильмах, о своей жизни и вновь о книгах и фильмах. Тобиас и Юли играли с мотивами из писем Фабьенн и писали, как любят ее. Она с нетерпением ждала их писем. Ей очень нравилось их читать. Еще больше ей нравилось на них отвечать. Так Фабьенн могла объясниться, могла в каждом предложении говорить о том, кто она. Отвечая на письма обоих, Фабьенн проговаривала это с новой силой и выводила предложения, которые были удивительно красивы и в которых она сама была и удивительна, и красива, хотя старалась быть предельно честной. Она страстно желала стать тем человеком, который существовал на страницах ее писем.

Письма и книги Милана Кундеры делали ее счастливой. Они наполняли ее жизнь небывалым смыслом. Это было лето больших надежд. Лето, в котором почти не оставалось места скуке. Фабьенн тогда поняла, что события становятся значимыми, связываясь с мотивами и отношениями: поедание бутерброда и созерцание луны может стать значимым, если разделить этот момент с особыми людьми. Еще большее значение бутерброд и луна приобретут в том случае, если увязать их с «французской новой волной» в кинематографе, теориями справедливости или вопросом, почему названный по имени венгерского изобретателя Эрнё Рубика механический кубик был придуман одновременно в нескольких точках земного шара. Вместе люди и мысли могли сделать поедание бутерброда незабываемым. А как бы ощущался первый поцелуй, если наполнить его таким значением!

Благодаря Кундере Фабьенн также тогда осознала, что можно наблюдать, как устроены люди и в соответствии с какими паттернами они чувствуют, думают и действуют. То, что однажды у нее получится создать нечто подобное произведениям Кундеры, она и подумать не смела. Однако в какой-то степени описание паттернов и причинно-следственных связей в поведении людей стало ее профессией. Она философ, учится в докторантуре и почти дописала диссертацию. Философия Фабьенн заключается в предельно внимательном и в то же время обобщающем чтении — чтении мыслей при помощи философии и философии при помощи мыслей. Для Фабьенн не существует отношений без философии и философии без отношений.