Чтение Священного Писания. Уроки святых, подвижников, духовных учителей Русской Церкви

В словах Священного Писания заключена сила Святого Духа, которой алчет верующая душа. Библия дана людям для спасения, и именно поэтому Варнава скептически относится к библеистике, хотя сам неплохо ее знает. Библейская наука необязательна для спасения, но может отвлечь от него. Лучше искать непосредственного воздействия на человека благодатного света Христова Разума, а в этом, собственно, и состоит путь аскета. «Если Библия есть творение Самого Бога, то, понятно, надо уподобиться прежде Богу и освободиться от недостатков падшей человеческой природы, чтобы сделаться способным воспринимать в Писании все божественное, а не человеческое»[62].

Отсюда вытекают конкретные рекомендации. Чтение Священного Писания включается в утреннее молитвенное правило и протекает под непосредственным наблюдением духовного отца. Прежде всего христианин должен глубоко усвоить Новый Завет и Псалтирь. «Если человек серьезно дорожит своим спасением и своей душой, то, начав читать Новый Завет и Псалтирь (например, по главе из первого и по псалму, кафизме из последнего ежедневно), он должен, по крайней мере, в продолжение одного года отбросить все другие книги (разве род занятий обязывает к чему-нибудь таковому). Ему нельзя ничего читать: не только светских книг легкого содержания или научных, но даже и духовных по богословским вопросам. Нельзя и толкований читать»[63].

После продолжительного молитвенного подвига человек, изолированный от всех возможных духовных опасностей, делает шаг, потом еще один... И никакого иного пути знакомства с внутренним, сокровенным смыслом Писания епископ Варнава не предлагает. Старцы XIX столетия, о которых шла речь выше, никогда не доходили до такой строгости; вероятно, на Варнаву большое влияние оказала общая тягостная атмосфера, окружившая верующих в XX веке. Не обсуждая вопроса о плодотворности такой педагогики, замечу, что строительство некоей «цитадели молитвы» для многих в ту пору было единственным доступным христианским делом.

Преподобный Силуан Афонский (1866 — 1938)

Монах Пантелеимонова монастыря на Афоне, святой Силуан пережил непосредственное вхождение в недра Божественной любви. Аскета и мистика, открытого воздействию благодати, вновь и вновь охватывал огонь Святого Духа. Но в своем дневнике святой пишет, что познал бесконечную любовь Бога к людям не только из своего опыта, но и из Священного Писания.

Силуану, как и Серафиму Саровскому, известно молитвочтение Писания, называемое иногда также богомыслием: «О братья, читайте больше Евангелие, Послания Апостолов и [творения] Святых Отцов; чрез это поучение душа познает Бога, и ум до того бывает занят Господом, что мир забывается совершенно, как будто ты в нем и не родился»[64].

И все же познание Бога через созерцание природы или из Священного Писания — удел тех, кто еще не познал Святого Духа. Аскету, уже причастившемуся силы и огня обожения, дорога одна только непрестанная молитва, таинственное богообщение в глубинах сердца: «...душа его непрестанно скучает только о Господе и всегда ищет Благодати Святого Духа»[65].

Силуан нисколько не принижает Священное Писание, которое он читает и стремится в точности исполнить. Но он же и говорит, что Бог учит человека и через Евангелие, и благодатью. Здесь мы вновь прикасаемся к той мистико-аскетической школе в Православии, которая уже хорошо знакома нам на примере последователей преподобного Паисия Величковского. Опыт мистика уникален, и только в опосредованной форме может стать учением для всей Церкви. Удачную и плодотворную интерпретацию боговидения преподобного Силуана мы найдем в книгах нашего современника, Сурожского митрополита Антония (Блума), речь о котором пойдет чуть ниже.

Глава 7. Слово, пребывающее во век

Последняя глава в моем рассказе неизбежно оказывается неполной. Попытка довести рассказ о чтении Священного Писания (применительно к Русской Церкви) до наших дней сталкивается с целым рядом препятствий. То обстоятельство, что еще? далеко не все святые XX века канонизированы, даже не самое главное из них. Пореволюционная история Церкви в России в некоторых своих аспектах — период бесписьменный, вот обо что неизбежно спотыкается исследователь. Мы много (хотя и не все) знаем о бедах Церкви, о всевозможных перипетиях ее судьбы. Несравненно меньше — о конкретных подвижниках, мучениках, смиренных сердцем, плачущих, радующихся, непрестанно молящихся. И меньше всего нам известен внутренний характер их жизни, в частности, их практика чтения Слова Божия. А значит, и учиться у них не так-то просто.