— Хочу прервать обряд и спасти оставшихся призванных.
— Солидарность, как представителей одного мира?
— Просто человечность.
— Эгоизм, — поправила его волшебница. — Человечностью это можно было бы назвать, если бы прерывание обряда не влекло за собой гибель целого народа. Что ты собираешься делать с теми жертвами, которые останутся после всего этого?
— Не знаю, — уверенно и равнодушно отвечал Марс. — Пока что ничего. Просто хочу остановить обряд.
Афродита смотрела в глаза собеседника и не видела в них ни капли лжи. Марс то ли не задумывался о последствиях, то ли просто решил отложить их в сторону до тех пор, пока не придет время.
За дверью прозвучали голоса. Несколько горничных быстро прошли мимо комнаты, обсуждая странное поведение стражников на улице. Марс, вслушиваясь в эти разговоры, тихо произнес:
— Теперь в замке поднимется шумиха. Если меня найдут здесь…
— Тогда я буду обвинена в некомпетентности, да, — отвечала Афродита, — но шумиха не поднимется.
— Почему?
— Гефест не станет делать официальные объявления, — девушка опустила ногу и вновь выпрямилась в спине, — пока не получит доказательства. Он будет тайно разыскивать тебя, чтобы подставить меня, но он не знает, что мы с тобой уже знакомы лично и действуем заодно.
— Что значит заодно? — спросил Марс, начиная хмуриться.
Волшебница хитро улыбнулась. Не спеша поднявшись с кровати, она широкими ровными шагами начала приближаться.
— Это значит, — девушка подошла вплотную к Марсу, положила свою руку ему на плечо и плавно приблизилась к его уху, — что ты будешь делать то, что я скажу, если, конечно, хочешь выжить.
— А что мне за это будет?
— Жизнь?
Парень усмехнулся. Этот простой, но довольно банальный ответ уж точно не устраивал его.
— Леди Шелфи, — Марс слегка отстранился и с улыбкой посмотрел в карие глаза, — я с самого начала поставил свою жизнь на кон. Если бы я боялся потерять ее, не стал бы вмешиваться во все это дело.
Афродита молчала. Как и раньше, Марс не юлил и не пытался ее обмануть. Его честность или, вернее сказать, его осознание сложившейся ситуации, просто вынуждали действовать серьезнее.
— Что конкретно тебе от меня нужно? — спросила Афродита.
— Я не прошу тебя помогать мне остановить обряд, но хотя бы закрой гла…
— Хорошо, — перебила девушка.
— Что?
— Я ответила: хорошо.
Марс нахмурился. Теперь поведение волшебницы все больше настораживало его.
— Тебя не волнует судьба твоего народа?
— Я глава башни. — Афродита отстранилась и опустила руку с крепкого плеча. — Меня должна волновать только судьба магов, а народ можно и поменять.
Марс знал лишь немногое из истории этого мира, и то только с позиции самой Церцеи. В записях, найденных им, ничего не говорилось о предназначении башни магов, но там говорилось, что она играла решающую роль для всей страны на протяжении последней сотни лет.
— Будешь, — заговорила внезапно Афродита, — сидеть в моей комнате до самого начала обряда. Тогда я закрою глаза на твои шалости и, возможно, даже помогу, но предупреждаю: на меня не должна пасть тень подозрения. Репутация для меня превыше всего.
— Можно вопрос?
— Задавай.
— В каких отношениях вы с Гефестом?
Афродита ответила, не думая. С нотками раздражения в голосе она выплюнула:
— Заклятые враги.
Девушка даже не стала спрашивать о причинах подобного вопроса. Она молча развернулась и направилась на выход из спальни. Когда девушка покинула комнату, Марс остался в одиночестве.
Склонив голову влево, Марс хитро сощурился. Мысленно он попытался сопоставить известные ему легенды и этот, вроде бы реальный, но уж точно необычный мир.