Что будет дальше?

Кафедра психологии находилась в сравнительно новом здании: кирпичная кладка, широкие двери — словом, ничего особенного, если не считать увившего стены плюща. Адриану нравилось работать в таком непримечательном здании: здесь замысел архитектора не бросался в глаза, не привлекал к себе излишнего внимания, не то что в корпусах бизнес-школы или химического факультета. Несомненное преимущество этой пуританской простоты состояло, по мнению Адриана, в том, что она куда менее занимала и связывала воображение, чем нарочито модерный дизайн, а значит, оставляла больше свободы для научной мысли и всех тех процессов, которые происходили внутри здания. Оно скрывало таящееся в нем сокровище знания, вместо того чтобы громогласно заявлять о нем всем своим видом.

Адриан поднялся на третий этаж. Он постоянно напоминал себе, что направлялся в кабинет номер 302, и губы его шевелились, беззвучно повторяя имя нужного человека. Это был его старый друг и коллега, но в стенах родного факультета Адриану не хотелось дать кому-либо понять, что он серьезно болен. «Будь последователен, ничего не упусти, — твердил он себе, — ни единой подробности».

Он постучался и открыл дверь.

— Роджер? — позвал Адриан, входя в кабинет.

Элегантно одетый человек худощавого телосложения, с проплешиной на затылке, высокий, как баскетболист, сидел за письменным столом, пристально глядя в компьютерный монитор. Рядом сидела привлекательная девушка с выражением беспокойства на лице. Первое, что бросалось в этом помещении в глаза, — множество книг, громоздившихся на черных металлических полках. Одна из стен, прямо как в почтовом отделении, была увешана фотографиями с надписью «Внимание: розыск!», какие рассылает обычно ФБР. На противоположной стене в рамке красовалась афиша «Молчания ягнят», с поставленными на ней черной ручкой автографами режиссера и сценариста нашумевшего фильма.

— Адриан! Знаменитый профессор Томас! Милости просим! — воскликнул профессор Роджер Парсонс, вскочив со стула и приветствуя Адриана пожатием руки.

— Я не хочу прерывать ваше общение со студенткой…

— Нет-нет, что ты, ничего страшного. Мы с мисс Льюис обсуждали ее курсовую работу, которая, кстати, заслуживает самых высоких похвал…

— Роджер, я вот тут подумал: мне нужен совет человека с твоими познаниями.

— Конечно же, о чем речь?! Боже мой, ведь тебя уже сто лет тут никто не видел! И вдруг так неожиданно ты нас осчастливил. Ну, как поживаешь? И чем я могу быть полезен?

— Профессор, быть может, мне лучше уйти? — раздался голос студентки.

Роджер Парсонс посмотрел на гостя в надежде услышать ответ от него. Это обстоятельство обрадовало Адриана: ему, в свою очередь, нисколько не хотелось отвечать на первый вопрос Роджера.

— Известно ли мисс Льюис что-нибудь о нетипичных поведенческих моделях у преступников? — спросил Адриан.

— О да, она в этом неплохо разбирается.

— Ну, в таком случае ей определенно стоит поприсутствовать при нашем разговоре.

Девушка заерзала на стуле в некотором замешательстве, но было ясно, что ей польстило предложение остаться. Не успел Адриан подумать о том, знает ли она, кто он такой, как младший коллега поспешил представить его:

— Это наш самый выдающийся коллега, и мы все тут — его ученики. Его именем хотят даже назвать наш конференц-зал. То, что он заглянул сюда, пусть даже на пару минут, для нас большая честь.

— Жаль только, я плохо разбираюсь в девиантной психологии, — заметил Адриан.

— Ну, я думаю, вы сильно недооцениваете свои познания, профессор. Но если и есть что-то, чего вы не знаете и что при этом известно мне, я буду счастлив с вами поделиться, — ответил Роджер. — Так в чем же состоит вопрос?

— Меня интересуют преступные пары, — тихо произнес Адриан. — Случаи, в которых мужчина и женщина выступают как соучастники.

Роджер понимающе кивнул:

— Что ж… замечательно. Тут возможно несколько вариантов. О какого рода преступлении идет речь в данном случае?

— Речь идет о спонтанном похищении людей. Когда жертвой становится первый встречный, который попадается им на пустынной улице какого-нибудь отдаленного района.

Роджер Парсонс удивленно приподнял брови:

— Такое случается очень редко. Это крайне необычно.

— Так я и думал.

— А в чем мотив? Ради чего они похищают?

— Я пока не уверен.

— Деньги? Секс? Извращения?

— Не знаю. Пока не знаю.

— Могут быть задействованы сразу все три мотива. А вместе с ними и еще какой-нибудь, — сказал Парсонс, размышляя вслух. — Определенно, делают они это не из лучших побуждений. Вероятно, тут кроется какая-то гадость.

Адриан кивнул. Голос его коллеги мгновенно приобрел лекторские интонации и ритм публичной речи:

— Ситуация, конечно, очень непростая. Все, что мы знаем о преступниках такого рода, чаще всего выясняется лишь после раскрытия их преступления. Задним числом мы словно бы складываем по фрагментам психологическую мозаику. И только после этого происшедшее обретает смысл.

— Ну, до этого мне еще далеко. А пока что приходится опираться лишь на имеющиеся обрывочные сведения.

Роджер Парсонс вытянул свои длинные ноги и глубоко задумался: